Освоение гренландии. Кто открыл гренландию. Кто открыл Гренландию
О факторах, способствовавших победе СССР над Германией сказано много, значительно меньше внимания уделено причинам поражения вермахта. Отметим основные ошибки Третьего рейха, на которые ссылаются немецкие историки и генералы.
Некомпетентность Гитлера
Большинство немецких историков заявляет, что поражение Германии произошло не столько из-за отдельных стратегических ошибок, сколько из-за авантюризма политических и военных планов.
Ганс Адольф Якобсен отмечает, что «преследуемая Гитлером политическая цель далеко превышала эффективность находившихся в его распоряжении военных и экономических средств».
Гитлера, как главного виновника поражения в своих мемуарах называют и немецкие военачальники. Так, генерал Вальтер Шаль де Больё пишет о «неясности стратегической цели в начале войны» и о «колебании фюрера между Москвой и Ленинградом», что не позволило развить успех первых месяцев войны.
С одной стороны понятно желание немецкого генералитета снять с себя всяческую ответственность за проигранную войну, но с другой – нельзя не учитывать той роли, которую Гитлер сыграл в подготовке и развертывании войны против СССР. Отметим, что после провала под Москвой фюрер принял на себя единоличное командование вермахтом.
Распутица и морозы
Военный историк и генерал-майор Альфред Филиппи отмечал, что немецкие генералы предусматривали вероятность военных действий в условиях бездорожья и распутицы и готовили к этому дивизии. К примеру, в пехотной дивизии первой волны основной тяговой силой были лошади: по немецким данным, их количество приближалось к 5 тысячам.
Но при этом и степень моторизации была высокой – 394 легковых и 615 грузовых автомобилей, 3 бронетранспортера и 527 мотоциклов.
Планы немецких армий нарушила уже первая распутица, которая, исходя из записей Гудериана, продлилась с 7 октября по 4 ноября 1941 года. Немецкие генералы замечают, что после успеха под Киевом они были готовы идти на Москву, но «многие соединения застряли в трясине, что позволило русским укрепить оборону».
В не меньшей степени продвижение вермахта притормозили непривычно сильные для немцев морозы, охватившие европейскую часть СССР уже в конце ноября 1941 года. Холод влиял не только на солдат, но и на вооружение и технику. Гудериан в своих мемуарах отмечал, что в винтовках, автоматах и пулеметах замерзала смазка, в откатных приспособлениях пушек загустевала гидрожидкость, не функционировала на морозе и тормозная система автомобилей.
Человеческие ресурсы
Уже в августе 1941 года генерал Франц Гальдер пишет, что Германия недооценила силы России. Речь идет не о превосходстве в живой силе – его в начале войны не было, – а о той беспримерной самоотверженности, с которой сражалась Красная Армия и трудился советский тыл.
Большим просчетом немецкого командования было то, что оно не смогло предвидеть способность СССР в условиях жесточайшего пресса войны мобилизовать человеческие ресурсы и в считанные месяцы восстановить потери практически половины сельскохозяйственных и двух третей промышленных мощностей.
Немаловажно, что Советский Союз все свои ресурсы бросил на борьбу с врагом, чего не могла позволить себе сделать Германия. Правда, Гудериан отмечал, что верховное командование Третьего рейха допустило просчет в распределении дивизий по театрам военных действий. Из 205 немецких дивизий на Восток было отправлено всего 145. По мнению немецкого генерала, на Западе, в первую очередь в Норвегии, Дании и на Балканах, оказались лишними 38 дивизий.
В ходе войны выяснилась еще одна ошибка немецкого командования при распределении вооруженных сил. Численность контингента Люфтваффе составляла свыше 20% от общего количества солдат и офицеров вермахта. Более того, из 1 млн. 700 тыс. военнослужащих Люфтваффе непосредственное отношение к авиации имели, примерно, 1 млн. 100 тыс. человек – остальные это вспомогательный персонал.
Масштабы войны
Отличительной чертой военного конфликта между Германией и СССР являются его огромные масштабы. С осени 1941 по осень 1943 года протяженность советско-германского фронта никогда не была меньше, чем 3800 км., при этом немецким армиям по территории Советского Союза пришлось пройти около 2 тыс. км.
Генерал-фельдмаршал Эвальд фон Клейст признавался: «Мы не готовились к затяжной борьбе. Все строилось на достижении решающей победы еще до наступления осени». Причиной неудач на Востоке, по мнению фельдмаршала, стало то, что немецкие войска «были вынуждены преодолевать огромные пространства, не имея должной гибкости командования».
Фон Клейсту вторит военный историк, в прошлом генерал-майор Курт фон Типпельскирх, который основную причину поражения немецкой армии видит в том, что ее силы были «бездарно растрачены бесполезным сопротивлением в ненужном месте и в неудобное время, а также бесплодными попытками захватить невозможное».
Ошибки немецкого генералитета
Пусть с большой неохотой, но все-таки немецкие военачальники признают свои грубейшие стратегические просчеты, приведшие в конечном итоге к провалу на Восточном фронте. Отметим четыре из наиболее существенных.
1. Первой стратегической ошибкой фельдмаршал Герд фон Рундштедт называет выбор первоначальной диспозиции немецких войск. Речь идет о разрыве между левым и правым флангом армий Теодора фон Бока, образовавшемся из-за непроходимых Припятских болот. Как участник Первой мировой войны Рундштедт прекрасно знал о подобной опасности, но пренебрег ей. Только разрозненность частей Красной Армии спасла тогда группу армий «Центр» от флангового удара.
2. Немецкое командование признает, что летняя кампания 1941 года началась без четко выработанной цели и единого взгляда на стратегию наступления. Генштаб так и не определил направление главного удара, в результате чего группа армий «Север» увязла под Ленинградом, группа армий «Юг» притормозила свое наступлении возле Ростова, а группа армий «Центр» и вовсе была отброшена от Москвы.
3. Катастрофические ошибки, по мнению немецких историков, были допущены при наступлении на Москву. Вместо того, чтобы в ноябре 1941 года перейти к временной обороне достигнутых позиций в ожидании подкрепления, вермахт основные силы бросил на захват столицы, в результате чего за три зимних месяца германские войска потеряли более 350 тыс. человек. Наступательный порыв РККА был все же остановлен, но при этом немецкая армия в значительной степени снизила свою боеспособность.
4. Летом 1942 года германское командование направило свои главные силы на Кавказ, недооценив таким образом возможность сопротивления советских войск под Сталинградом. А ведь город на Волге – это важнейшая стратегическая цель, захватив которую Германия отрезала бы Кавказ от «Большой земли» и перекрыла бы доступ для военной промышленности СССР к бакинской нефти.
Генерал-майор Ганс Дёрр отмечал, что «Сталинград должен войти в историю войн как величайшая ошибка, когда-либо совершенная военным командованием, как величайшее пренебрежение к живому организму своей армии, когда-либо проявленное руководством государства».
Гренландия - самая северная колония в мире. Она принадлежит Дании, но фактически оккупирована США. Гренландия, самый большой остров в мире, расположена в северной части Атлантического океана к северу от североамериканского материка. Площадь острова равна 2180 тыс. км 2 . В меридиональном направлении он протянулся на 2650 км, крайняя северная точка его (мыс Моррис-Джесуп) находится под 83°37" северной широты, а крайняя южная (мыс Фарвель) - под 59°46" северной широты. Наибольшая ширина острова достигает 1200 км. 85% территории Гренландии,
Географическая справка
представляющей собой высокое нагорье с приподнятыми краями, покрыто материковым льдом и совершенно не заселено. Летом снег тает только в узкой (шириной от 10 до 150км) прибрежной полосе, общей площадью 327 тыс.км 2 , на которой и сосредоточено все население Гренландии. На одного жителя Гренландии приходится почти 15 км 2 территории, свободной от льда. Реки прибрежной полосы Гренландии коротки и быстры и обладают большими запасами гидроэнергии. Озера вскрываются на очень короткий период. Глетчеры сползают с нагорий по фиордам, образуя айсберги. Связь по морю с юго-западным побережьем Гренландии возможна с июля по октябрь. К восточным берегам не каждый год удается подойти кораблям из-за тяжелых дрейфующих льдов.
На климат прибрежной полосы Гренландии смягчающее влияние оказывают ответвления Гольфстрима: средняя температура самого холодного месяца изменяется от -37,5° под 82° северной широты до -7,5° на юге; а средняя температура самого теплого месяца меняется от +2 на севере до +9,7°- на юге острова.
В прибрежной полосе Гренландии много моховых болот; луговая растительность заходит далеко на север; до 62° северной широты заходит редколесье из карликовой ивы, березы, ольхи и можжевельника. До 71° продвигаются заросли из ерника, рододендрона, можжевельника, Кассиопеи.
Животный мир на севере Гренландии богаче, чем в его южной части. Он представлен на суше: белым медведем, мускусным быком, леммингом, горностаем, волком, северным оленем, песцом, полярным зайцем, в море - гренландским китом, нарвалом, белухой, бородатым тюленем и моржом. В фиордах всей Гренландии водятся гренландский и северный тюлень, много видов акул и камбалы; в реках имеются лососевые породы рыб.
Из птиц встречаются полярная куропатка, сова, сокол и ворон. По берегам морей много чаек, гаг, кайр и буревестников.
История заселения и колонизации Гренландии
Коренным населением Гренландии являются эскимосы 1 . Археологические исследования датских ученых доказали, что эскимосы пришли в Гренландию с северо-восточных островов арктического архипелага через пролив Смита и заселили первоначально северо-западную часть острова. Отсюда в поисках охотничьих угодий началось их постепенное продвижение к югу вдоль западного побережья и затем с юга на север по восточному побережью Гренландии. Освоение эскимосами юго-западного и восточного побережья относится к XIV и XV вв. На пути своего продвижения эскимосы встретили уже существовавшие на юго-западе страны евро-
Первые сведения о Гренландии и ранний период колонизаций
пеиские поселения, лвропеиские колонисты в л рен- ландии появились значительно раньше, чем где- либо в Америке. Первые сведения о Гренландии сообщил немецкий писатель Адам Бременский в 1070 г. Со слов датского короля Свена Эстридсона Адаму Бременскому было известно, что Гренландия заселена народом, бытовыми чертами напоминающим исландцев, и что христианство уже проникло к ним. Лет на пятьдесят позже о Гренландии писал исландский историк Ари Мудрый. Он сообщал, что Гренландия была открыта исландцем Эриком Рыжим, бежавшим с родины вместе со своей семьей и дружиной. В 983 г. корабль Эрика достиг восточного берега Гренландии в районе Ангмагсалика. В 985 г. Эрик эмигрировал в Гренландию на 25 ботах вместе с другими исландцами; они основали в Гренландии два первых поселения, расположенных в районе современных городов Готхоб и Юлианехоб. В 1261 г. эти селения объединились и в пору своего расцвета насчитывали 280 хозяйств с населением около 2 тыс. человек.
Помимо морского зверобойного промысла и охоты, колонисты занимались овцеводством. За первыми колонистами в Гренландию стали прибывать новые переселенцы - исландцы и норманны. Они обосновывались на жительство преимущественно в юго-западной части Гренландии, на берегах больших фиордов, где климат мягче, чем в остальной Гренландии.
С эскимосами норманны встретились лишь в северо-западной Гренландии. Они называли эскимосов, за их малый рост, «скреллингами», т. е. коротышками, обрубками. Постоянных эскимосских селений в юго- западной части Гренландии тогда, по-видимому, еще не было.
Первые европейские колонисты Гренландии экономически и политически зависели от Исландии и Норвегии, так как оттуда доставляли в Гренландию хлеб, съестные припасы, дерево и металл в обмен на моржовые клыки, которые высоко ценились и шли преимущественно в Византию. К XII в. норвежская торговля вытеснила исландскую. Но, по мере ослабления Норвегии, с середины XIII в. торговые связи Норвегии с Гренландией становились менее регулярными, хотя в 1261 г. гренландцы признали над собой власть норвежского короля, обещавшего посылать ежегодно по одному-два корабля с товарами и продовольствием.
С 1410 г., по не совсем ясным причинам, Норвегия потеряла всякую связь со своей колонией, и когда в 1585 г. (т. е. через 175 лет) европейцы снова прибыли к берегам Гренландии, они не нашли никаких следов первых ее поселенцев из Европы. Есть много догадок, легенд и сказаний, связанных с жизнью первых европейцев в Гренландии и их исчезновением, которые лишь мешают уяснению этого вопроса.
Археологические раскопки на местах первых поселений и изучение костей человеческих скелетов из древних кладбищ установили, что первые европейские переселенцы страдали рахитом, подагрой и туберкулезом. Можно предположить, что падение судоходства и затруднения с доставкой продовольствия, а затем и полное прекращение снабжения гренландцев из Норвегии вызвали хроническое недоедание, болезни и, наконец, вымирание первых европейских колонистов. Остатки европейцев, по предположению Фр. Нансена, смешались с пришедшими на юг Гренландии эскимосами и переняли их культуру. Некоторые исследователи полагают, что селения первых колонистов были разрушены эскимосами, а люди перебиты. В самом деле, в сказаниях эскимосов сохранились предания о разгроме крепостей на юге Гренландии. Возможно, что остатки мужчин-европейцев были перебиты, а женщины взяты в плен.
Физический тип эскимосов юго-запада Гренландии во всяком случае свидетельствует о древнем смешении их с европейцами. Последние письменные известия о первых гренландских колонистах относятся к самому началу XV в., к этому же времениотносятсяи первые достоверные сведения об эскимосах в Гренландии.
Между 870 и 920 гг. норманн, норвежский моряк Гунбьерн Ульф-Кракасон, направлявшийся в Исландию, был отброшен бурей далеко на запад и открыл ряд небольших островов у 65°30′ с. ш, и 36° з. д., которые в исландской родовой саге «Ланднамабок» названы шхерами Гунбьерна.
За ними видна была высокая, покрытая снегом и льдом земля, к которой он не мог подойти из-за тяжелых льдов. Около 980 г. группа исландцев, плавающих на запад, вынужденно перезимовала на шхерах, которые зимовщики приняли за шхеры Гунбьерна. Вернувшись на родину, они подтвердили рассказ о большой земле за шхерами. Эта земля могла быть только Гренландией.
В это время в Исландии жил изгнанный из Норвегии за убийство Эйрик Турвальдсон по прозвищу Рауди («Рыжий»). Не ужился он и на новом месте и был на три года изгнан оттуда «за беспокойный характер». С несколькими близкими в 981 г. он отправился на поиски западной большой земли. Всего вероятнее, что Эйрик пошел от Исландии прямо на запад между 65-66° с. ш. и на этой широте увидел вдали землю. После неудачных попыток пробиться сквозь льды Эйрик прошел вдоль берега на юго-запад около 650 км, пока не достиг южной оконечности исследуемой им земли (мыс Фарвель, у 60° с. ш.). Эйрик и его спутники высадились на островок в 200 км от северо-западного мыса и провели там зиму.
Летом 982 г. Эйрик отправился в разведывательную экспедицию, открыл изрезанный глубокими фьордами западный берег покрытой гигантским ледником страны на протяжении 1000 км — от 60° до Северного полярного круга — и наметил места для ферм. С одной из прибрежных вершин, как считает современный канадский писатель-гуманист Ф. Моуэт, Эйрик усмотрел на западе высокие горы — в ясный день за Девисовым проливом можно увидеть ледяную вершину (2134 м) о. Баффинова Земля. Эйрик, по Моуэту, впервые пересек пролив и достиг п-ова Камберленд. Он осмотрел все гористое восточное побережье этого полуострова и заходил в залив Камберленд. Основная часть лета прошла в охоте на моржей, заготовке жира и сборах моржовой кости и бивней нарвалов. По возвращении в Гренландию Эйрик сообщил об открытии Вестр Обюгдир («Западных пустынных районов»), сыгравших важную роль в жизни гренландских поселенцев.
Летом 983 г. он прошел от Северного полярного круга на север, открыл залив Диско, о. Диско, п-ова Нугссуак, Свартенхук и, вероятно, добрался до залива Мелвилл, у 76° с. ш., т. е. проследил западное побережье Гренландии еще на 1200 км и первый плавал в море Баффина. Его поразило обилие белых медведей, песцов, северных оленей, китов, нарвалов, моржей, гаг, кречетов и всевозможной рыбы. После двухлетних поисков Эйрик выбрал на юго-западе несколько ровных мест, сравнительно хорошо защищенных от холодных ветров, покрытых в летнее время свежей зеленой растительностью. Контраст между окружающей ледяной пустыней н этими районами был так велик, что Эйрик окрестил побережье Гренландией («Зеленой землей») — не совсем подходящее название для крупнейшего на Земле острова площадью около 2,2 млн. км2, из которых едва 15 % свободны от ледяного покрова. «Ланднамабок» утверждает, будто Эйрик хотел привлечь «красивым названием» исландцев, чтобы убедить их там поселиться. Но имя, данное Эйриком, первоначально относилось только к открытым им действительно приветливым уголкам юго-западного побережья и лишь гораздо позднее (в XV в.) распространилось на весь остров.
В 984 г. Эйрик вернулся в Исландию. Вербовка колонистов прошла очень удачно, и в середине лета 986 г. он повел на запад флотилию из 25 кнёров. При переходе к Гренландии во время бури часть их погибла, несколько повернуло назад, но 14 судов, на которых было более 500 колонистов, достигли Южной Гренландии. Они расселились в указанных Эйриком местах. Сам он избрал для поселения местность на южном берегу (у 61° с. ш.), близ вершины Бредефьорда, в устье которого теперь лежит Юлиансхоб.
От южного берега в течение X-XI вв. норманны продвинулись вдоль западного побережья Гренландии до Северного полярного круга. Они селились небольшими группами в хорошо защищенных местах — в глубине фьордов. Колонисты привезли с собой домашний скот, но главным занятием их стало не скотоводство, а рыболовство, зверобойный промысел и ловля кречетов и медведей. Белые кречеты оказались не предметом торговли, а скорее дипломатическим средством для королей Норвегии и других северных монархов, так как их южные соседи охотно принимали изъявления в дружбе вместе с этими птицами. Еще более ценным дипломатическим «знаком внимания», но более редким, добываемым с большим трудом, были белые медведи.
Не позднее XI в. в поисках зверя и птицы колонисты плавали вдоль западного берега далеко на север, вторично — после Эйрика — между 68 и 70° с. ш. открыли залив Диско, п-ова Нугссуак, Свартенхук и о. Диско. Здесь они обнаружили более богатые охотничьи угодья с хорошими рыбными местами и большими запасами плавника и назвали их «нордсета» (северные лагерные стоянки»), или «охотничьи земли»). За 76° с. ш. они завершили открытие залива Мелвилл, через пролив Смит вошли в бассейн Кейна, а возможно, достигли пролива Кеннеди, за 80° с. ш. Северо-западный выступ Гренландии они назвали «Полуостровом» (теперь п-ов Хейс). В поисках новых земельных участков и пастбищ, как отмечает автор середины XIII в. в своем описании Гренландии «Королевское зеркало», колонисты «…часто пытались проникнуть внутрь страны, поднимались на вершины гор в разных местах, чтобы взглянуть окрест и узнать, есть ли где-нибудь земля, свободная ото льда и пригодная для заселения. Но нигде они не могли обнаружить такой участок, за исключением того, что [уже] захватили, — узкой полоски вдоль кромки воды».
Они ходили и вдоль восточного, почти недоступного берега Гренландии. Несмотря на почти непрерывный ледяной барьер, плавания совершались между побережьем и внутренней кромкой пакового льда. В сагах и других письменных источниках встречаются многочисленные указания на то, что колонисты не только посещали эти районы, но даже проводили там несколько лет. Особенно их привлекал район между 65° с. ш. и Северным полярным кругом, где встречались белые медведи. Проникали они и в более северные фьорды, в том числе в Оллумленгри («Самый длинный») — скорее всего это залив Скорсби, близ 70° с. ш., 24° з. д., т. е. первые плавали в Гренландском море. Таким образом норманны-«гренландцы» открыли, как минимум, около 2700 км западного и около 2000 км восточного побережья Гренландии и на этих «отрезках» проследили огромный ледниковый щит, поверхность которого повышается внутрь страны.
Возможно, им удалось обойти Гренландию с севера и доказать ее островное положение. Адам Бременский, писавший в третьей четверти XI в., уже знает об этом: «В Атлантическом океане очень много… островов, из них Гренландия — не самый маленький. От берегов Норвегии до Гренландии пять — семь дней плавания…» Его слова иллюстрирует карта Северной Атлантики, созданная в 1598 г. иезуитами Трнавского университета (обнаружена в 1945 г.). Возможно, она является копией чертежа, составленного не ранее XII в. Гренландия на ней показана в виде острова с большим северо-западным выступом и несколькими заливами. Правда, размеры его по сравнению с истинными уменьшены почти в три раза. Похолодание не позволило повторить это великое географическое открытие.
Норманнские поселки на южном и юго-западном побережьях Гренландии, между 60 и 65° с. ш., существовали около 400 лет. В XIII в., когда колония достигла наибольшего расцвета, на этом берегу было, вероятно, около 100 поселков, правда очень небольших — в общей сложности около 270 дворов. Они делились на две группы: южная, которая в дошедших до нас документах почему-то называется Эстербюгд («Восточное поселение»), между 60-61° с. ш., и северо-западная — Вестербюгд («Западное поселение»), между 64-65° с. ш. Нуждаясь в хлебе, лесе и железных изделиях, колонисты поддерживали постоянную связь с Европой через Исландию, посылая в обмен на необходимые им товары меха, шкуры морских зверей, моржовые клыки, китовый ус, гагачий пух и другие продукты зверобойного промысла и охоты. Пока Исландия была независима, гренландская колония развивалась: в XIII в. там жило по разным исчислениям от 3 до 6 тыс. человек. После присоединения Исландии к Норвегии (1281 г.) положение колонистов резко ухудшилось. Они часто терпели недостаток в самом необходимом, так как корабли все реже посещали их. Вероятно, из-за постоянных стычек с надвигавшимися с севера эскимосами и наступившего резкого похолодания Вестербюгд уже в середине XIV в. был брошен колонистами. Дальнейшая их судьба неизвестна.
Очень тяжелым стало положение Эстербюгда в конце XIV в., когда Норвегия подчинилась Дании. Датские короли объявили своей монополией торговлю с северо-западными островами. В далекую Гренландию они разрешали отправлять из Дании ежегодно всего лишь один корабль, да и тот часто не доходил до Эстербюгда. Исландцам же запрещено было плавать в Гренландию. После 1410 г. Эстербюгд был совершенно заброшен. Не имея леса и железа, колонисты не могли строить новые и ремонтировать старые суда. Без хлеба они стали болеть и вырождаться. Большая часть колонистов вымерла, остальные, вероятно, смешались с эскимосами. Но случилось это не в XIV-XV вв., как ранее предполагали, а в XVI или даже в XVII в.
Норманнские открытия в Северо-Западной Атлантике отражены на карте датчанина Клавдия Клауссена Сварта (1427 г.), более известного под латинским прозвищем Клавдий Клавус Нигер. На ней Гренландия показана как часть Европы. Несомненно, что и остальные земли, открытые норманнами южнее Гренландии, рассматривались как европейские острова, а не как берега Нового Света. Представление о новом, западном материке, не известном «даже древним», не могло возникнуть до эпохи великих открытий.
Атлантический океан, который в наши дни является большой дорогой судоходства, в давние времена представлял собой непреодолимую водную пустыню между Востоком и Западом. В трех местах, однако, географические условия благоприятствовали пересечению океана. По обе стороны экватора пассаты и вызываемые ими течения направлены от Старого Света к берегам Южной Америки и Вест-Индии. Благоприятные для судоходства водные пространства, лежащие южнее экватора, никогда не использовались сколько-нибудь существенно: народы Африки находились на слишком низкой ступени развития для того, чтобы освоить их. Использование для судоходства вод, лежащих севернее, связано с именем Колумба. Воды, расположенные по линии, проходящей через Фарерские острова, Исландию и Гренландию, были использованы для судоходства раньше всех других, Скандинавские страны взрастили поколение моряков, которое первым из народов Европы преодолело опасности открытого океана. Правда, это не привело к таким практическим результатам, как открытие Колумба, и именно потому, что европейская культура в те ранние времена еще недостаточно созрела, чтобы справиться с серьезной опасностью судоходства в северных морях.
Таким образом, географическое положение Гренландии является причиной того, что эта страна попала в поле зрения Европы более чем за пять столетий до того, как Колумб высадился в Америке. Открытие Гренландии является естественным звеном морских походов во времена викингов. Первый период этих походов относится ко времени около 800 г. За короткий отрезок времени это повело к созданию скандинавских владений от Ирландии и Нормандии вплоть до сердца России; викинги проникли до Белого моря и Константинополя. После объединения Норвегии осуществилось открытие Исландии. Вслед за этим почти одновременно появились первые, еще неточные сведения о Гренландии. Согласно старому исландскому письменному источнику «Ланднамабок», уже тогда (около 875 г.) Гренландию видел издали «Гунбьёрн, сын Ульфа Краке, когда он был заброшен бурей к северо-западу от Исландии и открыл острова Гунбьёрна». По-видимому, речь шла о группе мелких островов поблизости от современного торгового пункта Ангмагсалик.
Открытие Гренландии Эриком Торвальдсеном (Рыжым)
Вслед за относительно спокойным десятым столетием искра предприимчивости внезапно разгорелась вновь. На севере был найден путь к Гренландии и Винландии. Крестьянин Эрик Торвальдсен, по прозванию Рыжий, который в детстве вместе с отцом переселился со своей родины Норвегии в Исландию, где был в 982 г. осужден за убийство к изгнанию на три года, решил разыскать страну, которую Гунбьёрн увидел издали. От мыса Снефелснес он взял курс на запад и увидел восточное побережье Гренландии «у среднего глетчера в том месте, где он носит название Блосерк»; природные условия, по-видимому, воспрепятствовали высадке в этом месте, где побережье в течение большей части года совершенно блокировано плавучими льдами. Тогда он изменил курс к югу, для того чтобы выяснить, пригодна ли там земля для обитания, и, обогнув мыс Фарвель, высадился, по-видимому, в районе теперешнего поселения Юлианехоб, около южной оконечности острова. Это был первый белый человек, вступивший на землю Нового Света! Он дал стране название Гренландия, так как считал, что это привлечет людей, если страна будет иметь привлекательное название», - так сообщалось через полтораста лет в наиболее старом источнике об открытии Гренландии - в книге Аре Фроде «Ислендингабок». Эрик намеревался приобщить новое звено к цепи широко раскинутых поселений скандинавов и использовал свои три года изгнания для подробных исследований, распространившихся на более северную территорию, вплоть до теперешнего района Готхоб.
Первые поселения в Гренландии
В следующее лето после возвращения в Исландию он вновь направился в плавание, имея в кильватере не менее 25 судов, из которых, однако, только 14 достигли обетованной земли. Поселенцы обосновались в двух районах - Естербюгден (восточное поселение) и Вестербюгден (западное поселение); первое из них находилось в районе теперешнего Юлианехоба и южной части округа Фредериксхоб, второе - в теперешнем округе Готхоб.
Поселенцы вели суровую жизнь в этой стране, где не созревает даже неприхотливый ячмень. Борьба скандинавов за существование привела к тому, что они постепенно ознакомились с окрестностями поселений, причем эти познания впоследствии были забыты и восстановлены лишь в XVIII столетии.
Изучение скандинавами Гренландии в большей своей части является результатом летних поездок с целью сбора плавника (драгоценного в этой безлесной стране) и охоты за тюленями, моржами и китами. Места промысла простирались на север вплоть до залива Диско. Некоторые промышленники достигали еще более северных мест. На крайнем севере, в районе теперешней колонии Упернавик, близ каменных пирамид на острове Кингигторсуак, найден небольшой камень с руническими письменами. Судя по языковому строю, подпись относится приблизительно к 1300 г.
Возможно, что норманны проникли еще дальше. Один из исландских источников сообщает о путешествии для исследования страны к северу от промысловых мест летом 1265 г. или 1266 г. Как далеко проникли исследователи, невозможно установить, так как отсутствует возможность определить указанные в книге расстояния; однако не исключена возможность, что исследователи достигли залива Мелвилла. Но мало этого. В самой северной части района Туле, у залива Маршалла, между проливом Смита и ледником Гумбольдта, при раскопках древних эскимосских развалин найдены различные предметы скандинавского происхождения, в том числе остатки кольчуги. Вполне возможно, что эти предметы были завезены в результате меновой торговли с эскимосами; однако если сопоставить находки и смутные предания полярных эскимосов о многих воинственных белых людях, которые прибыли в больших гребных судах без мачт, то вряд ли можно полностью отрицать возможность того, что скандинавы действительно посетили эти крайние северные места.
Исследования восточного побережья Гренландии
В противоположность западному, восточное побережье Гренландии из-за наличия дрейфующих льдов осталось в основном неисследованным скандинавами. Имеются указания на то, что они знали местность в окрестностях залива Скорсби, которая, несмотря на северное положение, все же является одной из наиболее доступных частей побережья. Во всяком случае, вероятно, здесь надо искать скандинавское поселение Свальбард, независимо от того, что в более поздние времена это наименование было перенесено на остров Шпицберген. В основном, по-видимому, восточное побережье посещалось лишь людьми, потерпевшими кораблекрушение.
Затем, к концу средневековья, мрак неизвестности распространяется над Гренландией и находящимися там скандинавами. Разыгравшаяся здесь трагедия отражается в кратких дошедших до нас сообщениях о том периоде, которые становятся с течением времени все более скудными. Может показаться непонятным, что со стороны Скандинавии было сделано так мало для того, чтобы поддерживать сообщение. Необходимо все же отметить, что Гренландия никогда не была совсем забыта. Непосредственно вслед за прекращением древних морских походов следует период, во время которого были предприняты безрезультатные попытки исследования Гренландии.
Стимулом для таких исследований являлись дружественные отношения, существовавшие в XV столетии между дворами Дании и Португалии, родины великих географических открытий. Португальский принц Дом Энрике, или, как его называли датчане, Генрих Мореплаватель, согласно дошедшему до нас вымышленному средневековому описанию путешествия, пришел к мысли, что можно найти морской путь, ведущий непосредственно из Норвегии в Китай и Индию. Его двоюродная сестра была замужем за датским королем Эриком Померанским, а Скандинавия в то время считалась носительницей старых традиций морских походов в Гренландию и Винландию. По этой причине принц установил сотрудничество с Данией. Датские дворяне были приглашены вначале к участию в опасных путешествиях вдоль африканского побережья, после чего в самой Дании взялись за подготовку к плаванию на север. Летом 1473 г. Кристьен I снарядил экспедицию, которую можно назвать первой датской полярной экспедицией. В качестве руководителей были назначены два адмирала - Дитрих Пининг и Ханс Потхорст. Навигатором экспедиции, или «штурманом», по-видимому, был скандинав по имени Ион Скольп (Иоханнес Окольвус), в походе принимал участие также португалец Жоао Вас Кортереаль. О самом путешествии известно чрезвычайно мало. Исходным пунктом, по-видимому, являлась Норвегия, экспедиция некоторое время находилась в Исландии, оттуда путь продолжался по направлению к восточному побережью Гренландии, где на горе Видсерк был высечен «компас», то есть знак, который, по всей вероятности, по португальскому образцу должен был обозначать, что страна занята. В своей книге «Карта марина», написанной в 1539 г., и позднее в своих описаниях северных стран шведский архиепископ Олаус Магнус дал рисунок «компаса», который, само собой разумеется, сделан по воображению. По всей вероятности, экспедиция испытала сильные штормы и, возможно, даже потерпела кораблекрушение; известно также, что экспедиция имела схватку с эскимосскими «морскими разбойниками».
Но все же экспедиция была осуществлена, и наибольшим ее достижением было то, что она проникла к западу и к югу от Гренландии и, несомненно, открыла Ньюфаундленд.
Какого-либо практического значения экспедиция не имела. Однако желание вновь овладеть Гренландией не заглохло, хотя все предпринятые в следующем столетии датские экспедиции закончились неудачно. Намеченная архиепископом Эриком Валькендорфом экспедиция была отменена из-за того, что архиепископ поссорился с королем Кристьеном II, а когда король впоследствии сам взял это предприятие в свои руки, то вспыхнуло шведское восстание 1520 г. По окончании беспокойного периода феодальных междоусобиц и реформации, препятствовавших снаряжению экспедиций, возникли другие осложнения. Снаряженные королем Фредериком II экспедиции - одна в 1579 г. под руководством англичанина Олдея и другая в 1581 г. под руководством уроженца Фарерских островов Могенса Хэйнесена - оказались безуспешными, так как они натолкнулись на непроходимую стену дрейфующих льдов у восточного побережья и вынуждены были вернуться без результатов.
