Неизвестные факты о трагедии магомеда абдусаламова. Тяжелый случай. Что случилось с Магомедом Абдусаламовым

Спорт подарил миру много талантливых, выдающихся личностей. Это люди с потрясающей волей, силой духа и непреодолимым стремлением к победе. И Абдусаламов Магомед — один из них. О его жизненном пути, достижениях, победах и поражениях пойдет речь в статье.

Начало пути и первые достижения

Дагестанский боксер Магомед Абдусаламов родился в 1981 году, 25 марта, в Махачкале. Там же окончил школу и филиал В 1999 году он начал постигать азы тайского бокса под руководством наставника и тренера Зайналбека Зайналбекова. В 2004 году Абдусаламов Магомед начал карьеру боксера и уже очень скоро дал понять всем вокруг, что способен на многое.

Два года подряд (2005-2006-й) спортсмен удостаивался звания чемпиона России в тяжелом весе.

Профессиональная карьера

В сентябре 2008 года состоялся первый выход боксера на профессиональный ринг. Абдусаламов Магомед выделялся среди других спортсменов умением поразить противника в ранних раундах. Первые восемь поединков были для зрителя не очень интересны: Магомед нокаутировал оппонентов в первом раунде. Среди побежденных в последующих боях были:

• Рич Пауэр (был побежден в 3-м раунде);
• Педро Родригес;
• Джэйсон Петтауэй (сдался в 4-м раунде);
• Морис Байром (роковым для него стал 3-й раунд).

Бой с Джамилем Макклайном

В сентябре 2012 года в Москве Абдусаламов Магомед встретился в поединке с прославленным американским боксером Джамилем Макклайном. Во время этого боя впервые за свою спортивную карьеру дагестанец оказался в нокдауне.

С первой минуты сложно было не заметить, что Макклайн приехал за победой. На первой минуте он отправил Абдусаламова в нокдаун. Но тот оправился и продолжил бой с большим рвением.

В конце второго раунда боксер правым прямым ударом отправил своего американского противника в тяжелый нокдаун. Хоть Макклайн и встал на счет 10, рефери, посмотрев на его измученный вид, решил прекратить бой.

Интересно, что Магомед вышел в тот день на ринг с травмой — у него было сломано ребро.

Виктор Бисбаль — достойный противник

В 2013 году, в марте, уже известный и титулованный боксер Магомед Абдусаламов сразился со спортсменом из Пуэрто-Рико. Прогнозы были на стороне дагестанца. Несмотря на это, Виктор Бисбаль первые два раунда держал Магомеда в напряжении. Он выигрывал с явным преимуществом. Это был первый боксер, который заставил Абдусаламова нервничать на протяжении целых двух раундов.

Ход поединка поменялся в течение третьего и четвертого раундов, в пятом Бисбаль был нокаутирован.

Роковой бой с Майком Пересом

В ноябре 2013 года на ринге встретились два сильнейших боксера — кубинец Майк Перес и дагестанец Магомед Абдусаламов. Что случилось после этого боя, что именитый спортсмен, биографию которого мы сегодня изучаем, был вынужден закончить профессиональную карьеру?

В начале поединка зрители затаили дыхание. Оба спортсмена были чрезвычайно активны. И первые пять раундов их силы были равными. Только в 6-й трехминутке Перес начал действовать более успешно. В 10-м раунде Абдусаламов уже еле держался на ногах, но все же смог достоять до гонга. По завершении боя судьи объявили победителем кубанца Майка Переса. Это было первое серьезное поражение Абдусаламова.

Через несколько часов после поединка Магомед стал жаловаться на недомогание — головную боль и головокружение. Чтобы избежать осложнений, было принято решение ввести спортсмена в состояние

Заключение медиков

6 ноября стало известно, что боксер перенес инсульт. В медицинском центре в Нью-Йорке ему удалили сгусток крови из мозга и часть черепа.

Больше двух недель Магомед находился в коме и только 22 ноября смог выйти из нее. Но через несколько часов врачи были вынуждены снова подключить его к аппарату жизнеобеспечения. Только 6 декабря спортсмен смог самостоятельно дышать. 10 декабря его перевели в обычную палату из реанимационной.

Финансовые сложности

Известно, что семья боксера, который за свой последний бой заработал более 40 тысяч долларов, столкнулась с баснословными счетами за лечение. Промоутерами был создан специальный фонд для сбора средств и пожертвований на лечение Магомеда.

Помогали Абдусаламову не только его родные, друзья и поклонники. Желание помочь боксеру лично выразили его коллеги — Руслан Проводников, братья Кличко, Серхио Мартинес, Сергей Ковалев, российский чемпион мира по боксу, в августе 2014-го выставил на аукцион свои боксерки, тейпы и перчатки, в которых он победил Блейка Капарелло, а вырученные средства отправил семье Абдусаламова.

Жизнь продолжается

Состояние Магомеда Абдусаламова в настоящее время удовлетворительное, с июня 2015 года он может говорить, но, к сожалению, правая часть его тела все же остается парализованной.

Он был и навсегда останется настоящим чемпионом, который никогда не сдается!

Жена дагестанского боксера Магомеда Абдусаламова в интервью «МИ» о том, как поднимает мужа после травмы, полученной на ринге, выигранных в суде миллионах и двух часах, которые перевернули всю жизнь семьи Абдусаламовых.

НЕМНОГО ПРЕДЫСТОРИИ

Дагестанский супертяжеловес Магомед Абдусаламов стал известен в 2005 году, завоевав на любительском ринге титул чемпиона России в тяжелом весе. Не попав на Олимпиаду в Пекине, он ушел в профессионалы. За последующие пять лет боксер провел 17 боев и все выиграл досрочно. Дрался очень зрелищно, часто при этом рискуя и абсолютно забывая про защиту.

В начале 2013 года Магомед поднялся на четвертую строчку рейтинга WBC и стал рассматриваться как претендент на бой против чемпиона мира украинца Виталия Кличко . Его новым соперником стал кубинец Майк Перес .

В бою с Пересом Абдусаламов потерпел первое поражение на профессиональном ринге. Магомед получил переломы левой руки, носа, лицевой кости и черепно-мозговую травму, следствием которой стали отек мозга и тромб. После боя боксер жаловался на боли в голове, но врачи отказали в госпитализации, и Магомеду пришлось добираться до больницы своим ходом. Время было упущено… Через несколько часов Абдусаламова ввели в состояние искусственной комы. А несколько дней спустя он перенес инсульт. Сообщалось, что у боксера почти нет шансов выжить, но он жив и уже начал говорить.

После трагического случая семья Абдусаламовых подала в суд на штат Нью-Йорк, обвинив врачей в халатности и непрофессионализме, и выиграла 22 миллиона долларов компенсации. Суд длился (и продолжает длиться) без малого четыре года, и все это время рядом с супертяжеловесом по прозвищу Маго остаются его жена и три дочери.

«ОН КАК РЕБЕНОК»

– Баканай, прежде всего, хочу поинтересоваться состоянием Магомеда. Как он себя чувствует в настоящее время? Что изменилось с момента нашей последней беседы два года назад?

– За два года, конечно, мы прогрессировали. Он теперь все запоминает, пытается разговаривать, конечно, не так, как это делаем мы, но пытается. Часто в комментариях в Instagram спрашивают, узнает ли он друзей, родных. Да, он всех узнает. Но с движением у нас (имеется в виду Магомед) проблемы, у него также не работает правая сторона, левая у него очень сильная, мы не стоим, не сидим и не ходим. Он ест почти самостоятельно, но пищу даем ему не совсем обычную – более измельченную. Да и нельзя оставлять его без присмотра во время еды, он как ребенок – может подавиться.

Врачи нам в самом начале говорили, что он даже видеть не сможет, но он видит, соображает. Подчеркну, что это область мозга и при проблемах с ним человек бывает очень непредсказуемым – сейчас он может себя хорошо вести, но через пять минут настроение кардинально меняется. Иногда бывало, что он не спал всю ночь, и были ночные «капризы», но сейчас доктор прописал успокоительное, и стало спокойнее.

– А как вы общаетесь? У вас есть какой-то язык жестов?

– Нет. Мы с ним говорим, и он нам отвечает. Я его уже давно понимаю, привыкла. Но иногда даже говорить не надо, он может просто показать рукой. Уже четыре с половиной года прошло… Я его не отделяю от семьи, дочки тоже тянутся к отцу. Придут из школы – поцеловали папу, ложатся спать – поцеловали папу. Иногда даже спрашиваю у Маги: «Они тебя поцеловали?», он отвечает: «Нет», и дочери опять бегут к нему. Потом мы начинаем шутить, Мага говорит, что никто его не целовал и дочерям приходится опять бежать к отцу. Он любит играть. Он меня называет «принцессой», а я его «солнышком». Вот так у нас все (смеется).

«МЛАДШАЯ ДОЧЬ ДАЖЕ НЕ ПОМНИТ СВОЕГО ОТЦА ЗДОРОВЫМ»

– Кстати, о дочерях. Их у вас с Магомедом три и младшей Патимат едва исполнился год, когда в семье случилось такое несчастье. Когда она спросила, что с отцом, что вы ей ответили?

– Она еще маленькая, первого января ей исполнилось пять лет. Наверное, она даже не понимает, что с отцом. Знаете, даже не помнит своего папу здоровым, хотя все внимание отца всегда было на ней, все те десять месяцев. Мы ждали сына, но когда родилась Патя –Мага прямо души не чаял в ней. Он ее всегда забирал у меня. У нас миллион фотографий, где Патя у него на руках. Может, она думает, что так и должно быть, не могу прочитать ее детских мыслей.

– А каковы мысли старших дочерей?

– Сейчас тяжелее всего средней Сайгибат . Старшая Шахризат у нас самая чувствительная, но уже смирилась. Последние полгода они ничего не говорят, хотя раньше старшая спрашивала: «Когда папа выздоровеет, он пойдет боксировать? Когда он начнет ходить?» Шахризат не задает вопросов, потому что очень переживает за меня. Но иногда в разговоре с помощницей она хвастается отцом, вспоминает, что он их постоянно куда-то водил. Мне Мага как-то сказал, что Шахризат подошла к нему и говорит: «Папа не шуми сегодня, пожалуйста, а то маме тяжело».

А вторая у нас с характером девочка, она тоже ничего не скажет мне, но я слышала на днях, как она говорила Айне (дочка помощницы Баканай), что ей очень повезло с папой, потому что он ходит и может гулять с ней. (В этот момент в комнату входит младшая Патимат и вручает матери рисунок, на котором изображены папа, мама и три дочери). Мне стало обидно за нее. На самом деле, у них золотой папа. Он, несмотря на свою профессию, все свободное время уделял дочерям. Мы и сейчас гуляем всей семьей, но, согласитесь, это ведь не то, что было раньше.

«БОКС БЫЛ РАБОТОЙ МОЕГО МУЖА»

– А как Магомед проводит день?

– Раньше мы каждый день ходили на тренировку, сейчас немного по-другому. Мы встаем утром, я отвожу детей в школу. В 8:20 я уже дома, захожу к нему в комнату, а Мага уже проснулся. Я подхожу, обнимаю его и, если у меня есть возможность, прошу поохранять меня, пока я сплю. Он, конечно, соглашается, но иногда, если вдруг ему станет скучно, сам будит меня. А потом мы завтракаем, одеваемся и, если есть тренировка, едем в спортзал. Потом приезжаем домой, обедаем, он немного посидит в кресле. Если не выходим гулять, то он смотрит фильмы, бои. Иногда мы ходим в бассейн. Каждый день проходит по-разному. Да, и еще, три раза в неделю Маге проводят иглоукалывания, а на выходных к нам приходит массажист.

– Магомед смотрит бои?

– Да, в основном смотрит наших бойцов в UFC, болеет за Хабиба Нурмагомедова .

– А вы? Как бы сами отреагировали на боксерский поединок, если бы вам довелось его увидеть?

– Иногда бывает, но не смотрю целенаправленно, просто иногда попадается в телевизоре. Как реагировать? Это была работа моего мужа, каждый занимается тем, что ему по душе. Одни работают полицейскими и погибают в перестрелках, другие работают строителями и калечатся, но это ведь не значит, что нужно возненавидеть полицию и строительство. Ему нравилось это делать. А то, что случилось, – это уже вина врачей.

«НЕУЖЕЛИ ОНИ ДУМАЮТ, ЧТО МНЕ НУЖНЫ ЭТИ ДЕНЬГИ?»

– Кстати, о вине врачей. Мы уже можем говорить о ходе судебного дела?

– Конечно, уже известно, что мы выиграли суд, но процесс все еще длится, не все врачи наказаны. Но, я хотела бы подчеркнуть двумя красными линиями, что те 22 миллиона долларов, которые суд постановил выплатить нашей семье, не находятся у меня на руках.

Людям, которые уже перевели эти доллары в русские рубли и начали возмущаться, что за эти деньги можно вылечить много больных, хочу коротко объяснить, что деньги нам на руки никто не дал, они находятся на нашем счете. Почти половина денег ушла на выплату адвокатам и погашение миллионных счетов за медицинские услуги. С этого счета нам каждый месяц оплачивают его реабилитационный центр, школу для детей, еду. То есть выделяется определенная сумма на жизнь. И все посредством чеков.

– Я правильно понял? Люди думают, что вы живете с Магомедом из-за денег?

– Получается, что так. Неужели они думают, что мне нужны эти деньги? Да я бы отказалась от них и доплатила бы еще столько же, если бы мне могли вернуть моего Магомеда. Так хочется объяснить этим людям, что не в деньгах счастье. Счастье в том, что твои родные здоровы и находятся рядом. Лучше жить обычным человеком в Махачкале, на съемной квартире и работать таксистом, но быть в окружении своей семьи. Нет цены здоровью близкого человека. Может быть, для кого-то муж – это просто муж, а жена – просто человек, готовящий еду, но у нас… у нас отношения были совсем другие. Я не могу радоваться деньгам, когда у меня муж в таком состоянии. Я бы отдала все, даже почку бы отдала (улыбается) , чтобы вернуть Магомеда и брата, которого потеряла.

– А кто эти люди, которые считают ваши деньги? Подписчики в Instagram ?

– Да, я читаю все комментарии (на сегодняшний день количество подписчиков Баканай в Instagram достигает 236 тысяч. – Прим. авт. ). Мне вообще все равно, что пишут недоброжелатели, но это иногда сильно задевает. Я не железная и то, что я часто выкладываю наши с ним счастливые фотографии, не значит, что все у нас так хорошо. Да и по внешности часто проходятся, большинству подписчиков почему-то кажется, что я перестала быть женщиной и не имею права выглядеть красиво. Ходят даже слухи, что я сделала не одну пластическую операцию, но хочу ответить всем сразу – это неправда.

Когда я пожаловалась мужу, он сказал: «Они просто завидуют тебе». Он всегда и всем говорит, что я его спаситель, он не стесняется целовать мне руки прямо в реабилитационном центре, даже медсестры возмущаются. При всем этом, что мне доказывать людям, когда у меня есть такой муж?

Одна вообще, представляете, написала «мне бы такого богатого инвалида». Я очень расстроилась, когда это прочитала. Как можно так сказать? Другие пишут «я ухаживала за бабушкой, в этом ничего сложного нет». Если бы ты делала это, то ты бы не осуждала чужой труд. Тот, кто хотя бы пару дней ухаживает за больным человеком, понимает, какое это тяжелое занятие. Знаете, я бы могла сейчас смотреть за несколькими пожилыми людьми, но никак не за мужем, который всегда был для меня опорой и сам должен был ухаживать за мной.

«ДВА ЧАСА ПЕРЕВЕРНУЛИ НАШУ ЖИЗНЬ»

– Вернемся к суду… Вообще для вас, Баканай, этот суд был желанием восстановить справедливость, чтобы другие спортсмены не стали жертвами халатности врачей?

– Во-первых, конечно, этих людей нужно наказать. Потому что, если бы врачи взялись за Магомеда сразу после боя, он бы отправился в больницу, отлежался бы несколько дней или я не знаю… Факт в том, что всего этого бы не случилось. Их надо было наказать, чтобы не только они, но и другие врачи знали, что нельзя так халатно относиться к спортсменам, ведь их дома ждет семья, родители, дети.

Что им стоило забрать его в больницу? Эти два часа перевернули нашу жизнь. Это очень тяжело… Все, видя мою улыбку, думают, что я так просто к этому отношусь, но они не видят того, как я страдаю.

И, во-вторых, конечно, нам нужны были средства на реабилитацию мужа. Я должна быть уверена, что завтра смогу продолжить лечение Магомеда. А как еще? Откуда я достану деньги? Мы задолжали миллионы долларов, где бы я их нашла?

То есть мы наказали врачей и нашли средства для лечения. Конечно, деньги не вернули моего мужа. Но этот прецедент многое поменял, изменились правила в боксе, подняли страховку для спортсменов. Теперь при малейшей травме боксера снимают с боя и везут в больницу. Обидно, что именно мы стали примером, но раз это случилось, хотя бы другие семьи не пострадают.

– Вина врачей действительно есть. Но как, по-вашему, есть ли вина самого Магомеда в случившемся? Он ведь мог просто отказаться от продолжения того злополучного боя.

– Мой Мага не виноват, он всегда прав (улыбается) . Если не остановился, значит, правильно сделал. Вообще менталитет наших мужчин такой, что они не могут просто взять и спасовать. Магомед никогда бы не позволил себе такого, но если бы медики рассказали ему о последствиях, он бы, конечно, поехал в больницу. Факт в том, что врачи его допустили к бою, и Магомед был уверен, что у него все хорошо.

«ОНИ НЕ ВЕРИЛИ, ЧТО МАГА ВЫЖИВЕТ»

– В самом начале лечения медики не давали Магомеду никаких шансов, но сейчас прогресс, как говорится, налицо. Мага уже может двигаться и почти самостоятельно принимать пищу. Но что если пик возможностей уже достигнут и дальнейших шансов на улучшение здоровья нет? Что об этом говорят врачи?

– Да, медики говорили, что он не будет видеть, слышать и вообще на всю жизнь останется парализованным. Когда я забирала его из реабилитационного центра, врачи и медсестры считали, что я не понимаю ситуации и отказываюсь верить в происходящее. Они говорили, что Магомед просто не выживет дома, и никогда бы не подумали, что мы будем иметь то, что у нас есть сейчас.

Мы столько всего прошли и столько всего впереди, но врачи непреклонны в своих прогнозах. Я впервые говорю об этом прессе… И раньше я действительно отказывалась верить в то, что полностью восстановиться Магомеду уже не удастся. Врач объяснил мне, что у моего мужа нет половины мозга, его удалили после инсульта. Сказал: «Как ты хочешь, чтобы работала его правая часть тела, если часть мозга, отвечающая за это, отсутствует?» Но я все равно верю. Он пытается говорить, хорошо видит. Мне так кажется. Мага у меня очень умный, произносит иногда такие слова, которых даже я не знаю (улыбается) .

«А ЕСТЬ У МЕНЯ ДРУГОЙ ВЫБОР?»

– Магомеду очень повезло с женой. После случившегося вы фактически стали главой семьи – вы заведуете финансами, принимаете решения, отвечаете за детей и при этом умудряетесь со всем справляться. Сложно?

– А есть у меня другой выбор? Я считаю, что нет. Если сдамся, то все пойдет наперекосяк. У меня муж и трое детей, я обязана своему здоровому Маге, обязана воспитать наших дочерей. Даже на том свете, если мы там встретимся, он спросит меня: «Как ты могла?» Дети для моего Маги были всем, он ими бредил. Что бы было с ним, если бы я опустила руки? Его спасла… care (c английского – забота), видите, уже слова русские забываю.

Все интересуются, есть ли у него психолог? У него его нет, моему мужу он не нужен – у Маги нет никаких комплексов, не было и мгновения, когда он сказал бы «зачем я вообще живу». Нет, потому что ему никто не дает понять, что он болеет. Его дочки всегда рядом, жена около него. Я стараюсь перед ним всегда быть веселой, не плачу, обнимаем, целуем его. Он не чувствует, что что-то не так.

Мы, женщины, вообще очень сильный народ (улыбается) . Многие пишут, что меня, наверное, сам Магомед такой воспитал, но это не совсем так. Меня вырастили такой родители. Нас было четверо детей, и самой любимой у отца всегда была я. В меня вложили много любви, я позитивный человек. Сейчас я с вами говорю и могу радоваться, а через несколько минут могу расстроиться и пить успокоительное. Но если мы сами себе не будем поднимать настроение внутренне, то как нам еще жить? Я к тому же потеряла брата, и было много разных мыслей в голове, но… Если я так сделаю, то мне никто не скажет спасибо. Сдаваться нельзя. Мага мне не простит.

«ЖИТЬ В ДАГЕСТАНЕ МЫ НЕ СМОЖЕМ»

– Как вам жизнь в Штатах? Лучше, чем в Дагестане?

– Честно, я люблю Дагестан, люблю наш народ и очень скучаю по нему. Но… жить в Дагестане мы не сможем. В Штатах все для людей, здесь лучшая медицина и если бы не это, то не знаю, что бы с нами было. Единственное, плохо, что рядом нет родных. Но сейчас нам нужна только медицина.

– Вам, наверное, было тяжело ставить мужа на ноги одной, да еще и в чужой стране?

– Конечно, было тяжело. Но с первых дней нам помогал друг Магомеда Аминулла Сулейманов , Андрей Михайлович Рябинский (российский бизнесмен, вице-президент Федерации профессионального бокса России. – Прим. «МИ» ) оплачивал нам реабилитационный центр 8 месяцев, каждый – по 57 000 долларов. По-другому мы бы не смогли начать лечение, и кто знает, что бы было сейчас. Я очень благодарна этим людям, что они оказались рядом с нами в самый тяжелый момент.

– А сам Магомед скучает по Дагестану?

– Ну, нет такого, чтобы он сидел и говорил «скучаю по Дагестану». Когда я спрашиваю у него, скучает ли он, Магомед отвечает, что главное, чтобы дети и жена были рядом. Мы все тоскуем по Дагестану, но не все случается в жизни так, как мы хотим. Главное, что мы вместе.

– Состояние здоровья позволяет Магомеду делать длительные перелеты?

– Мы пока не рискуем. Даже здоровый человек, который летит 10 часов, может быть подвержен определенным рискам.

– Вы уже достаточно давно живете в США, большую часть своей жизни ваши дочери провели в Штатах… Они растут и воспитываются по-американски?

– Ни в коем случае. Я мама улыбчивая, но очень строгая. Меня даже боятся подруги дочерей. Я им не даю расслабиться. Учу и убираться, и готовить, и стирают они у меня. Я учу их жить так, как учила меня мама. Девочка выходит замуж, а выходить они у меня будут только за дагестанцев. Они будут должны вкусно кормить своих мужей, ухаживать за ними так, как за их папой ухаживает мама.

– А что если одна из ваших дочерей захочет выйти замуж за боксера? Как вы на это отреагируете?

– Мы заставим его бросить бокс (смеется) . Мы, конечно, поинтересуемся мнением дочерей, но вообще мне мужа выбирал отец. Ну будет он боксером и что? Главное, чтобы парень был хорошим. А заботе о боксере я свою дочку научу. Научена горьким опытом…

«Я ВСЕГДА СЧИТАЛА, ЧТО МЫ СОЗДАНЫ ДРУГ ДЛЯ ДРУГА»

– Представьте, что мы вернемся на 14 лет назад – в день вашей с Магомедом свадьбы. Зная, через какие сложности вам придется пройти, вышли бы замуж за Магомеда?

– Я всегда считала, что мы созданы друг для друга. Мы с ним и ссорились, и ругались, но всегда друг друга любили. 9 лет мы жили вместе до этого случая, прожили хорошо, и сейчас живем. Почему нет? Хотя бы ради этих девяти лет жизни и замечательных дочерей. Магомед – мой человек. Если бы я не хотела и не любила его, то я бы ушла после произошедшего. Я бы также могла спокойно и обеспечено жить в Дагестане у родителей и заниматься своими делами. В этом мире никто никому не обязан, и в Дагестане много брошенных детей и родителей. Молчу я уже про жену или мужа… Просто у меня в голове не укладывается, как можно бросить родного человека? Наверное, я не так воспитана. Я нахожусь рядом со своим Магой не из-за денег или чего-то еще, а из-за того, что это мой муж, отец моих троих детей, которого я любила и люблю.

Нурмагомед АСТАРХАНОВ

Перенесший тяжелые травмы и инсульт, начал разговаривать с близкими. Об этом сообщила жена спортсмена Баканай. 2 ноября 2013 года в ходе поединка с кубинцем Майком Пересом Магомед получил тяжелую черепно-мозговую травму, а также переломы руки и челюсти. Он был доставлен в больницу, где перенес инсульт. Боксер был помещен в искусственную кому, в которой находился до 10 декабря того же года. Спортсмену была проведена трепанация черепа для удаления сгустков крови, а также прооперирована сломанная челюсть. Определенный период времени Абдусаламов провел в реабилитационном центре.

В середине сентября спортсмен был выписан домой. Сейчас он самостоятельно принимает пишу, но передвигаться без помощи пока не может. «Он толком не говорит, но я его понимаю, - сказала жена боксера. - Он говорит тихо, но пытается это делать, хоть и не все понятно. Я у него как переводчик. Вообще, для него большое лекарство - наша младшая дочь. Она пытается быть рядом с ним, обнимать. Он улыбается, когда видит ее».

На данный момент у Абдусаламова полностью парализована правая часть организма. «Пока у нас работает левая сторона, правая - нет. Я постепенно начинаю давать ему обычную еду, хотя обычно он ест все из блендера. Но он выглядит намного лучше и свежее, хорошо набрал вес. Мага старается рисовать, пишет наши имена. В общем, прогресс у нас есть», - добавила Баканай.

Супруга 34-летнего Абдусаламова также заметила, что врачи отмечают прогресс в состоянии спортсмена, но при этом не дают обнадеживающих прогнозов. «В начале нам врачи говорили, что он не выживет, не будет думать, - отметила жена боксера. - Но я доказала им обратное. Ему становится лучше. А врач месяца три назад сказал, что он ходить не сможет. Но мы не думаем об этом, верим в лучшее. У него уже не такие потерянные глаза, как раньше. Я слышала, Денису Бойцову (российский боксер, который восстанавливается от тяжелых повреждений) сказали, что он вернется к нормальной жизни и будет ходить. Но раз он сможет, значит и мы сможем!».

Сразу после произошедшего желание помочь Абдусаламову выразили чемпионы мира Сергей Ковалев, Руслан Проводников, Султан Ибрагимов, Хабиб Аллахвердиев и российский промоутер Андрей Рябинский, оплативший часть лечения спортсмена.

По словам друга спортсмена Амина Сулейманова, лечение и реабилитация в США Магомеда Абдусаламова ежемесячно обходится примерно в $20-30 тыс. «Сейчас Мага с семьей живут у меня, - сказал Сулейманов. - Сначала все помогали, но сейчас остался только я. Пока он был в реабилитационном центре, лечение стоило $50 тыс. в месяц. Сейчас мы возим его из дома, я трачу свои деньги, чтобы помочь Маге. Всего на это уходит в пределах $20-30 тыс. Городская страховка есть, но она всего не покрывает».

Ещё не так давно считался одной из главных надежд отечественного профессионального бокса в самой престижной королевской весовой категории супертяжёлого дивизиона. Однако карьера этого очень одарённого физически и перспективного бойца оборвалась на самом взлёте, когда он был уже в паре шагов от боя за звание чемпиона мира. В ноябре 2013 года на арене театра «Мэдисон Сквер Гарден» в Нью-Йорке уроженец столицы Дагестана Махачкалы сошёлся на ринге с дотоле небитым кубинским боксёром Майком Пересом.

Схватка проходила на встречных курсах, соперники нередко сходились в открытом бою. По итогам 10 отведённых регламентом раундов единогласным решением судей победителем был признан Перес. А уже через несколько часов поражение на ринге едва не переросло в трагедию. Лишь недюжинное здоровье Магомеда и квалификация врачей спасли ему жизнь. Абдусаламов сумел выкарабкаться из лап смерти, но остался инвалидом, неспособным самостоятельно передвигаться.

Магомед родился 25 марта 1981 года. Его отец Магомедгаджа был очень сильным от природы человеком, который увлекался единоборствами и стал мастером спорта СССР по вольной борьбе. Именно он привил любовь к спорту и своему сыну. Под влиянием модных тогда среди подростков азиатских фильмов о боевых искусствах юный Мага перепробовал множество видов единоборств. С 12 лет он начал заниматься кикбоксингом, тайским боксом и другими восточными дисциплинами. Становился в них чемпионом России, финалистом чемпионата мира. В бокс же Абдусаламов перешёл, когда ему было уже 22 года, потому что во время занятий тайским боксом получил травму колена. Он рассчитывал улучшить работу рук, пока нога оставалась травмированной, но так и остался в боксе.

Первым тренером Магомеда стал Гаджимурад Газиев, с которым Абдусаламов сблизился настолько, что называл наставника старшим братом. Позднее его тренером по тайскому боксу был Зайналбек Зайналбеков. Первым же наставником Магомеда по чистому боксу стал Евгений Котов. В любительском боксе Абдусаламову проявить себя в полной мере не удалось. Его козырями были мощь, физическая сила и нокаутирующий удар. Однако технических, особенно защитных навыков Магомеду не хватало именно по причине позднего прихода в бокс. Тем не менее ему удалось дважды (в 2005 и 2006 годах) выиграть чемпионат России среди взрослых в супертяжёлом весе.

Имел шанс Абдусаламов выступить и на Олимпийских играх 2008 года, но, представляя Белоруссию, проиграл в отборочном квалификационном турнире британцу Дэвиду Прайсу. Всего на счету Магомеда примерно 50 официальных боёв на любительском ринге. Причём, как говорил сам Абдусаламов, не менее 95% побед в любителях были одержаны им досрочно. В сентябре 2008 года началась его карьера в профи-боксе. Поначалу его вёл известный российский промоутер Юрий Фёдоров. Затем сопромоутером Магомеда стал американец Леон Маргулес и его «конюшня» Seminole Warriors Boxing. Позже финансовую поддержку Абдусаламову оказывали спонсоры из Азербайджана.

Магомед боксировал то в России, то в США. Со временем он перевёз во Флориду свою семью – жену и дочерей. Первые восемь профи-боёв Абдусаламов завершал досрочными победами в первом раунде. Ненамного дольше против не выделявшегося изящной и отточенной техникой, но отличавшегося огромной мощью и убойной ударной силой дагестанского левши держались и следующие соперники. Однако во многих поединках было заметно, что Абдусаламов часто пренебрегает защитой, действует излишне открыто, а иногда даже опрометчиво. Сам Магомед тогда говорил, что таким образом он старается заманивать соперников в капкан. Дескать, чтобы выманить их из глухой обороны, нужно иногда самому раскрываться, приглашая оппонентов атаковать. Но такая тактика таила в себе опасность.

И вот 2 ноября 2011 года на ринге сошлись два дотоле небитых проспекта-супертяжеловеса – 32-летний и 28-летний кубинец Майк Перес. У букмекеров, что бывает довольно редко, шансы обоих противников на победу расценивались как практически равные. Поединок начался без раскачки, с первого раунда боксёры бросились в резвый обмен ударами, в котором, благодаря лучшей технике и координации, больше преуспевал кубинец. Но мало того что Магомеду не удалось в характерном для него стиле сразу же подавить инициативу оппонента, так в этой стартовой трёхминутке один из ударов Переса ещё и сломал ему левую скулу (лицевую кость под глазом), которая тут же начала опухать.

Однако во втором раунде за счёт большей активности Абдусаламов выглядел лучше противника. А в нескольких последующих трёхминутках инициатива переходила от одного к другому. Но после экватора схватки лицо Абдусаламова стало всё больше распухать, над тем же левым глазом образовалось рассечение, но главное – он начал уставать и прилично сбавлять темп. Перес же оказался крепким малым и даже откровенно пропущенные серии ударов его не смущали. Кубинец продолжал рваться вперёд, хотя у него неплохо получалось работать и с дальней дистанции. В девятом раунде рефери снял с Переса одно очко за удар ниже пояса. Тем не менее это не помешало кубинцу довести бой до победы по очкам единогласным решением судей – 95-94, 97-92, 97-92.

А спустя несколько часов после окончания боя ситуация стала развиваться драматически. Получивший серьёзные повреждения Абдусаламов начал жаловаться на сильную головную боль и был госпитализирован с диагнозом кровоизлияние в мозг в медицинский центр имени Рузвельта в Нью-Йорке. Врачи срочно сделали Магомеду трепанацию черепа и ввели в состояние искусственной комы для того, чтобы избежать возможных повреждений головного мозга от образования тромба. Однако спустя четыре дня Абдусаламов перенёс инсульт. Врачи вынуждены были провести операцию по удалению сгустка крови из головного мозга, а также удалили часть черепа, чтобы спал отёк.

Немного позднее стало известно, что у семьи Магомеда нет денег на покрытие огромных счетов за его лечение и пребывание в госпитале. И здесь на помощь пришли меценаты из мира бокса, в том числе и некоторые действующие и бывшие боксёры. Спустя 20 дней после злополучного боя Абдусаламов был ненадолго выведен из состояния искусственной комы. Но лишь 6 декабря, то есть более чем через месяц, Магомед окончательно вышел из коматозного состояния и стал дышать самостоятельно. А ещё спустя четыре дня его перевели из реанимации в обычную палату.

В 2014 году сильно потерявший в весе Абдусаламов был перемещён в реабилитационный центр, где начался долгий период его восстановления. Нужно отдать должное супруге Магомеда, Баканай Абдусаламовой, которая всё это время преданно ухаживает за утратившим способность самостоятельно передвигаться мужем и прилагает титанические усилия для его успешной реабилитации. Однако повреждения мозга оказались настолько серьёзны, что восстановительный процесс боксёра может занять долгие годы. Летом прошлого года Магомед начал тихонько разговаривать с родными. К сожалению, врачи говорят, что правая часть его тела навсегда останется парализованной. Однако Баканай верит в то, что однажды её муж встанет на ноги, будет самостоятельно ходить и вести более-менее полноценную жизнь.

Редакция «Чемпионата» поздравляет Магомеда с днём рождения и желает ему скорейшего выздоровления!

Предлагаем вашему вниманию перевод небольшой статьи известного писателя Томаса Хаузера, посвященную бывшему боксеру супертяжелого веса Магомеду Абдусаламову.

2 ноября 2013 года российский супертяжеловес Магомед Абдусаламов получил серьезные повреждения головного мозга в бою с Майком Пересом в Мэдисон-сквер-гардене в Нью-Йорке.

Люди с травмами, такими как у Магомеда, обычно не находятся на виду. Они исчезают в тени. Мы иногда получаем положительные отзывы об их состояния типа «он в клинике» и «идет на поправку» и т.п. От подобного не застрахован никто из нас. Никому из нас не обещана жизнь, которая окажется невосприимчивой к ужасным страданиям.

Магомед дрался, чтобы обеспечить свою семью. И это ему таки удалось. В прошлом году штат Нью-Йорк, который отвечал за проведение поединков на своей территории, согласился выплатить Абдусаламову и его семье 22 миллиона долларов после почти четырех лет судебного разбирательства в отношении некачественных медицинских протоколов штата Нью-Йорк и их реализации.

Часть из 22 миллионов долларов пошла на адвокатов. Жена Магомеда, Баканай, получила единовременную большую выплату. Основная часть этих денег будет выдаваться в аннуитетах, которые будут составлять доход Магомеда в течение следующих тридцати лет. Если он умрет до того, как этот период закончится, 2 миллиона долларов вернутся в штат Нью-Йорк, а оставшаяся часть аннуитета станет собственностью Магомеда. Все его расходы на медицинское обслуживание и связанные с этим счета оплачиваются из аннуитета, который контролируется Чарльзом Томасом, бывшим судьей округа Квинс.

Магомед и Баканай живут в Гринвиче со своими тремя дочерями, которым на сегодня 11, 8 и 4 лет. Гринвич является частью «золотого побережья» штата Коннектикут, где живут крупные фондовые менеджеры и другие представители финансовой элиты. Но в городе есть и несколько менее дорогих районов. Абдусаламовы живут в скромном доме, окруженном асфальтом и гравием на небольшом участке земли без лужайки или сада.

Каждое утро Баканай купает и бреет Магомеда и одевает его в чистую одежду. Три дня в неделю она возит его в больницу Стэмфорда для физической терапии. Она не направлена на улучшение его состояния - предполагается лишь небольшие физические или когнитивные улучшения - а по большей части для предотвращения дальнейшей атрофии мышц Магомеда.

Правая сторона тела Магомеда полностью парализована. На правой стороне головы есть шрам в форме и размером с подкову. Он может контролировать свою левую руку до определенной степени и левую часть тела. Он быстро устает и страдает от судорог. Он не может ходить или контролировать свои физические функции. У него высокий риск удушья, поэтому все, что попадает ему в рот, тщательно контролируется.

Его голос слабый. Он пытается говорить, иногда по-английски, а иногда по-русски. Часто то, что он говорит, непонятно. В лучшем случае выходит только несколько слов за раз. Иногда они подходят к ситуации. В других случаях не подходят.

Он может следовать простым командам, таким как «возьми меня за руку».

Магомед знает, что он болен. Степень, в которой он понимает свое состояние, неопределенна. Он реагирует на доброту. Он узнает знакомые лица, свою жену и детей, и знает, что они являются объектами его привязанности. Его самая сильная связь - с Баканай. На вопрос, знает ли он, кто она, он отвечает: «Большая любовь».

Его разум блуждает. Почти всегда его взгляд пустой.

Он больше никогда не сможет заботиться сам о себе.

Но он всё еще Маго.