В эту осень куст калины загорелся и. С козлов в эту осень. Проблемы современного образования
Возможно, ваше знакомство с творчеством Марины Бородицкой тоже началось с ее «взрослых» стихов. Возможно, вы тоже долго бормотали себе под нос строчки из ее «Оды близорукости», способные стать позывными всех очкариков-линзоносцев:
Слава тебе, о бесшабашный хрусталик!
И тебе, подруга его, строптивая роговица!
Вы своей преломляющей силы не рассчитали,
на далёкую перспективу не дали мне подивиться.
Или из того же сборника, на актуальные темы:
Вот министр просвещенья говорит:
— Слишком много просвещенья, — говорит.
А министр освещенья говорит:
— Эта лампочка сейчас перегорит.
Или, может быть, вы прочли ее стихи для всей семьи и все думали и думали про бумажный зонтик:
Расписное веретенце,
Зонтик из бумаги –
Он не защитит от солнца,
Не спасет от влаги.
…
Он как парусник над бездной,
В поднебесной шири –
Однодневный, бесполезный,
Самый прочный в мире!
А потом уже вы перешли к ее «детским» стихам, и вдруг поняли, что их читать взрослым не менее интересно, а «взрослые» ее строчки часто вполне досягаемы для восприятия ребенка. И ощутили: вот оно, то самое волшебство, которое есть в Литературе!
Об угрозах чтению, умении чувствовать чужую боль, размытии возрастных границ в литературе, о современных проблемах и отличных книгах Марина Бородицкая рассказала .
СПРАВКА: Марина Бородицка – поэт, переводчик. Родилась в 1954 году. Окончила Московский государственный институт иностранных языков имени Мориса Тореза. Работала гидом-переводчиком и учителем в школе-интернате и английской спецшколе. В 80-е годы начала профессионально заниматься литературным творчеством. Переводила произведения Чосера, Бёрнса, Браунинга, Стивенсона, Киплинга, Честертона, Милна, Кэррола, Гюго и др. Книги ее детских и взрослых стихов выходили в издательства «Малыш», «Детская литература», «АСТ-пресс», «Самовар», «Время». Воспитала двоих сыновей.
Марина Бородицкая. На презентации книжного фестиваля «Антоновские яблоки» читает свои стихи.
Дразнить и вызвать слюнотечение
– Марина Яковлевна, как-то в беседе вы употребили выражение «семь бочек арестантов». Моему поколению сложно, что называется, «считать» цитату… А вот люди вашего поколения отзываются на нее мгновенно. То есть литература может выступать как код…
– Это я случайно «скрестила» семь вёрст до небес и сорок бочек арестантов, которые встречаются у северных писателей; «арестант» — я сама недавно узнала – это мелкая сушёная рыбка… «Народные» фразочки входят в литературу, и наоборот: цитаты из «Горя от ума» народ «приватизировал» и превратил в пословицы.
Тем-то и прекрасно семейное чтение, что у каждой семьи, в которой читают, появляется свой круг таких словесных «фенечек» — поговорочек, приговорочек, присловий. Например, «все страньше и страньше» — из Алисы в переводе Демуровой.
– Все чудесатей и чудесатей…
– Это то же самое, только в другом переводе… У одних моих знакомых уже в третьем поколении бытует фразочка из О. Генри: «Победа разума над сарсапариллой!» Чушь, казалось бы, но все сразу вспоминают: О. Генри – это весело!
Вот это камерное, этот семейный код – не для аутсайдеров. Это наш круг света под домашним абажуром. Некий незримый купол над семьей, который ее объединяет. То, что происходит между глазом и страницей – в этом есть такая целебная защита, такое колдовстсво, которого у нас не отнять никому! Место между родительской грудью и книжной страницей – самое теплое и безопасное для ребенка. «К папе под мышку – читать книжку!» Это очень сближает и объединяет.
– Особенно, если мама и папа читают вместе с ребенком.
– Это, конечно, шикарно, но будем реалистами – кто теперь садится и всей семьей читает книжки у камелька? Но даже если просто книга прочитывается и передается от мамы-папы – к ребенку, и потом про это можно поговорить – вскользь, или всерьез – это уже победа! Как еще можно возбудить в ребенке страсть к чтению, если вы ему ни разу не сказали: «Слушай, отстань, дай дочитать, у меня сейчас самое интересное место!» У ребенка надо вызвать слюнотечение!
– Как его вызывать?
– Надо дразнить! Когда моя 4-летняя внучка не хочет читать, я сажусь и сама читаю книжку, вслух комментируя: «Вот это да!», «Здорово!», «Вот ужас-то!» Спустя пять минут она лезет ко мне под мышку. С подростками можно так: «Не смей трогать «Войну и мир»! Это для умных, тебе еще рано. И вообще, там сплошной секс и насилие!» Сын тут же ее утащил. И прочитал!
Все эти методы прекрасно описаны в книге Даниэля Пеннака «Как роман» : как не заставлять, но дразнить, заманивать, исподволь приручать…
– Читать вслух – пока ребенку это нравится! Или пока он не отнимет у вас книгу и не скажет: «Я сам!». У меня в сборнике «Бумажный зонтик» отдельно выделены «Стихи для чтения детьми взрослым» . Ведь нечестно, что родители не могут себе сами почитать, пока они чистят картошку или моют посуду. Человек 10-12 лет может прийти на помощь. И даже, если маме надо срочно узнать, кто убийца – взять и почитать ее любимую Агату Кристи! А там глядишь – и покатится…
Страницы книги Марины Бородицкой «Бумажный зонтик», фото: rbckjnf.livejournal.com
Развивать воображение
– Более распространенная сегодня привычка – мыть посуду не под чтение, а под кинофильм.
– Чем книга отличается от экрана? Когда ты сидишь перед картинкой весь такой расслабленный, у тебя не работает воображение. Оно ссыхается и отпадает как рудиментарный хвостик! А перед книжкой – особенно старой, зачитанной, даже библиотечной – все кино крутится у вас в голове.
Можете возразить: «А зачем оно, это воображение вообще нужно? Мы без него прекрасно проживем». Не проживем! Это то, что делает нас людьми – потому что (сейчас скажу главное!) только человек с воображением может представить, что другому тоже больно . И только человек без воображения может отдать приказ шмалять из огнеметов «Шмель» по школе в Беслане, в которой сидят живые дети!
– Геббельс был доктором философии, человек с развитым мышлением…
– И что? У него было абстрактное мышление. Но для того чтобы представить себе, что чувствует ребенок, загнанный в газовую камеру, надо иметь живое воображение… Поплакать тоже нужно уметь.
Мне было 12 лет, когда бабушка с дедушкой буквально заставили меня прочитать книгу Марии Рольникайте «Я должна рассказать» . Это книга о концлагере, о войне и Холокосте. Я отнекивалась – есть масса более интересных занятий, но мне твердо было сказано: «Если одни это пережили, то другие должны найти в себе мужество об этом прочитать!»
Диккенс и Марк Твен – вышли вон!
– Я бы хотела сказать одну важную вещь, которой нигде еще не говорила. Раньше мы все единодушно соглашались, что главный враг чтения – Экран, перед которым ребенок сидит тихий такой и не думающий…
– Как в «Денискиных рассказах»: «люблю смотреть телевизор – все равно, что показывают!»
– Совершенно верно. Но в наше не благословенное время у детского чтения появился враг посерьезней. Зовут его мракобесие. У него есть реальное воплощение – Федеральный закон № 436, (речь идет о нашумевшем и широко обсуждавшемся законе «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» — прим. ред. ) который наша Госдума приняла в 2010 году, и который сильно ударил по всем небольшим качественным издательствам, так называемым издательствам-малышам, которые создавали штучный, нештампованный продукт. Закон сформулирован очень удобно: его нарушителем может стать кто угодно в любой момент. Вот, например, «Малыш и Карлсон» – он там вроде на крышу лазил, а это опасно и может причинить вред здоровью! Оливер Твист бродяжничал – такой пункт в законе тоже есть – Диккенс вышел вон, Марк Твен, пожалуй, тоже. Русские сказки вообще нервно курят в сторонке…
– Кто реально может провести ревизию?
– Да кто угодно! Стоит только какому-то депутату захотеть попиариться! Вот 26 марта вышел к микрофону депутат-«патриот» Ярослав Нилов и предложил запретить чтение в школе романов Толстого, Достоевского и Булгакова. И его поддержал Роман Путин, председатель Русского академического фонда…
– Преподавание литературы в советской школе было предельно заидеологизировано. То, что происходит сейчас, можно обозначить как тестовое мышление, и оно ничуть не лучше…
— В том-то и дело, что ничуть не лучше. Английский писатель, с которым я сейчас общаюсь, Майкл Розен, то же самое говорит и также возмущается тем, что происходит у них. Мы же часто орем, что Запад растленный, а сколько оттуда слизали? Тот же ЕГЭ! Зачем он нужен?
Мне очень нравится, что у вас журнал для отцов. Мы все вместе должны как-то противостоять и тестовому мышлению, и – вот главное – обесцениванию человеческой жизни ! Этому всему надо противопоставить свой круг света и чтения.
Марина Бородицкая. Фото: Дмитрий Рожков, Википедия
«Там, у подножья Геликона, Лекарство горькое растет»*
– Вы часто говорите о литературе как целительной силе. Ведете на радио программу, в которой даете литературные рецепты…
— «Литературная аптека» называется. Мы ведем эту программу на Радио России с чудесной журналисткой Жанной Переляевой уже 17 лет! То есть, человек мог родиться, пойти в школу и даже ее закончить – за время существования передачи. Формально она предназначена для старшеклассников, но в принципе для всех. Потому что книга – это лекарство, а стихи, выученные до 18-20 лет – вообще аптечка первой помощи, которую ты сам можешь из своего нутра вытащить – когда тебе очень плохо! – и получить защиту и исцеление.
– Такая вера в литературу, литературоцентризм – черта русской словесной культуры. Тут можно вспомнить Корнея Ивановича – его отношение к слову и к тому, что без слова, литературы невозможно взросление души ребенка. Лидия Чуковская описывает в своих мемуарах этот трепет…
– Чуковский – «наше всё» для детей! Он берет ребенка за руку и вводит крошечного трехлетнего человека прямо в сокровищницу мировой литературы! У него в сказках представлены все основные мировые жанры, ритмы и размеры. Хотите героическую поэму, байронический романтизм? Доктор Айболит: «О, если я не дойду, если в пути пропаду, что станется с ними, с больными…» В духе Байрона и Шелли – романтический герой в исключительных обстоятельствах. Хотите поэму о христианском прощении, покаянии и любви? «Федорино горе»: «Но чудо случилося с ней, стала Федора добрей!» Геройство и злодейство – «Тараканище». И какое злодейство – «Принесите-ка мне, звери, ваших детушек, я сегодня их за ужином скушаю!»
– От Чуковского эстафету можно перекинуть к Берестову, который был его учеником. Но есть ощущение, что Берестов стоит не в первом ряду детских писателей – в сознании многих…
– Это крайне несправедливо! Хотя на самом деле – он в первом ряду. Хорошие учителя, родители, воспитатели, конечно, его знают. Когда видишь, какого кустарного качества стихи часто предлагают выучить детям в детском саду к празднику осени или 8 марта, внутренне плачешь и призываешь на помощь Валентина Дмитриевича!
– Что вы сами читали своим сыновьям?
– Всё – и то, и это. Кроме себя. Считала, что есть более достойные образцы. И они уже были довольно «подрощенными» ребятами, когда сами прочли мои стихи – и их немного от этого корчило – что они там изображены в младенческом виде.
Список для чтения без границ
– А какая литература помогает растить настоящего мужчину, будущего отца?
– Для мальчишек – масса отличных книг! Вся приключенческая литература. Но это не только Жюль Верн – хотя и у этой литературы есть своя исцеляющая сила. «Три мушкетера», все это благородство, все это «один за всех», проблемы жизненного выбора – чего стоит одна сцена встречи д’Артаньяна с кардиналом! Тут и Майн Рид, и Луи Буссенар, и обязательно Рафаэль Саббатини – «Одиссея капитана Блада» и «Хроники капитана Блада»! Это прелесть просто!
А еще… Может, это не совсем скромно с моей стороны, потому что я один из переводчиков… Но в конце концов, я рекомендую не себя, а господина Киплинга: «Пак с волшебных холмов» и «Подарки фей» — прекраснейшее чтение для мальчишек! Девочкам, впрочем, тоже полезно читать мальчиковые книжки. И наоборот!
Вот, кстати, к слову об Александре Бруштейн , о которой мы упомянули в разговоре. Я, например, всегда считала, что ее «Дорога уходит вдаль» — это девчачья книжка. Вероника Долина даже назвала ее «энциклопедией мыслящей девочки». И к моему удивлению, оба моих сына обожали эту книгу! И сейчас младший на свое 30-летие потребовал, чтобы ему подарили то самое издание, которое у нас было, голубое, в коленкоровом переплете с вытесненным силуэтом гимназистки, и все три повести – под одной обложкой. Именно все три – одной мало, двух недостаточно, читать надо все три. Кстати, эта книга интересна и с исторической точки зрения: ведь там описывается резонансное дело Мултанских вотяков, которых защищал писатель Короленко, и как вся страна за этим следила. И знаменитое дело Дрейфуса у Бруштейн описано так, что дух захватывает!
Еще рекомендую вот что. Этого нет в обязательном списке детского чтения, и я сама прочла это довольно поздно, но это прекраснейшие книжки именно для чтения отца с ребенком: Василий Аксенов – абсолютно, казалось бы, взрослый писатель, но эти две книги стоят особняком. Первая – «Мой дедушка – памятник» , а вторая – «Сундучок, в котором что-то стучит» . Отец увидит блистательную пародию на приключенческую литературу, а ребенок – просто приключения выдающегося мальчика и его подружки на морях, островах.
– Да, конечно, «Когда папа был маленький» Раскина
. Прекрасное чтение – Радий Погодин
– грустно-веселые книжки про человеческие отношения, для подростков. Погодин ни в чем не уступает Драгунскому, их и взрослым потрясающе интересно читать.
Причем и Драгунский, и Погодин, и Виктор Голявкин – авторы без четких возрастных границ, я это обожаю! Я сама люблю размывать возрастные границы. У меня как раз есть раздел в книге «Бумажный зонтик» – «Стихи на вырост»
. Потому что хорошие детские стихи – они всегда на вырост! Они всегда о сложном, о глубоком, и человек в разном возрасте видит в них что-то свое. Вот это двойное дно, казалось бы, в ясельном стихотворении – это то, чему я всю жизнь учусь у Валентина Берестова.
– Только не надо «вскрывать подтекст», как говорила ваша учительница литературы – вы об этом рассказывали в одном эфире…
– Вот этого не надо! Мне при этих словах всегда представлялась консервная банка, которую надо вскрыть. Еще замечательные детские рассказы – «Мужское воспитание» Ксении Драгунской , про то, как ее воспитывал брат Денис, который ее намного старше, и как к ним приходили его друзья и учили ее песням, которым девочку не надо было бы учить… А еще у нее есть прекрасная детская пьеса «Все мальчишки – дураки!» . И пьеса для подростков «Истребление» – это про ЕГЭ. У нее тоже размыты возрастные границы. Там одна девочка говорит: «Мой папа сказал, что скоро все университеты закроют и останутся только курсы обходчиков трубопроводов!»
Папы, я к вам обращаюсь: это то, с чем нам нужно бороться и чему противостоять — по мере сил. Каждому – на своем маленьком читательском фронте!
*М. Бородицкая. Из сборника «Ода близорукости».
