О проповеди покаяния христа и иоанна крестителя. Иоанн предтеча и крещение покаяния Не слышали ли Вы о «евангелии от ессев»

Поучение 2-е. Третье обретение честной главы св. Иоанна Предтечи (Как христиане должны почитать память Иоанна Крестителя?) I. Сегодня мы, братия, празднуем третье обретение главы честного, славного пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. Еще до рождения Иоанна было

Спустя тридцать лет слух о чудесных событиях, предваривших и сопровождавших рождение Иисуса Христа, едва мог сохраниться в сродниках и знаемых, также у некоторых благочестивых людей, подобных Симеону, может быть, сроднику Его и Анне. Вообще, нужен был новый провозвестник Мессии; новый, сильный глас нужен был уже и потому, что Иудеи ожидали еще особенного провозвестника пред пришествием Мессии и ложно понимали пророчество Малахии, думая, что для сего явится Илия; а другие ожидали других пророков, как то: Иеремию, Иезекииля, чтобы соединенными силами лучше очистить народ. Таково было положение дела, когда Иоанн вышел в пустыню проповедывать приближение Царства Небесного! «Мессия идет, - говорит он, - приготовьтесь встретить Его».

И с сей эпохи, собственно, начинается Евангелие. Святой Марк действительно начинает свое Евангелие с Иоанна. Иисус Христос Сам говорит: От дний же Иоанна Крестителя доселе Царствие Небесное нудится (Мф.11:12). Когда началось его служение роду человеческому? В пятое же надесяте лето владычества Тивериа кесаря (Лк.3:1). Определение, точное в свое время, теперь сделалось темным. На основании сих слов думают определить самое время рождения Спасителя. Это единственный ключ к хронологии христианской, но им не все отпирается. Это было в пятнадцатый год царствования Тивериева. Тот же евангелист после говорит, что Иисус Христос пришел на Иордан креститься от Иоанна тридцати лет от роду. Посему нужно исчислить лета царствования Тивериева. Но лета царствования кесарей вообще неопределенны. Царствование Тиверия можно считать или с того времени, как он по смерти Августа начал царствовать, или когда еще за три года до смерти Августа он был объявлен соправителем его. Август умер 19 августа. Тут опять недоумение: половина года, протекшая до смерти Августа, относилась ли к царствованию Тиверия или нет? Есть еще и другое недоумение. Историк Светоний говорит, что Август объявил Тиверия соправителем до известного его триумфа. Евангелист Лука говорит, что Иисусу Христу бе... яко лет тридесять (Лк.3:23), когда вышел креститься к Иоанну, то есть имел двадцать девять, тридцать или тридцать один год. Третья значительная неточность - в определении времени крещения Иоаннова. Он вышел в пятнадцатое лето царствования Тивериева. Иисус Христос пришел к нему креститься, имея около тридцати лет и, вероятно, не тотчас после того, как только начал проповедывать Иоанн Креститель, а спустя немалое время, ибо еще прежде исходили к Иоанну креститься из Иерусалима и всей Иудеи. Посему хронограф не в состоянии определить с точностью сие время; разность составляет промежуток времени от шести до трех лет. Здесь можно еще заметить, что без сего повествования евангелиста Луки, слова евангелиста Матфея: (Мф.3:1), были бы для нас непонятны. Евангелист Матфей, сказав во второй главе об обстоятельствах, сопровождавших рождение Мессии, непосредственно за сим говорит (в гл.3) о проповеди Иоанна и начинает словами: Во дни же оны ... Кажется, это скоро; между тем промежуток составляет двадцать девять лет. Разница сия показывает, что толкователь Нового Завета не должен стесняться определением хронологии. Так, когда Иисус Христос говорит о кончине мира и Иерусалима вместе, то говорит только: тогда , абие , - а между тем под сими словами скрываются целые века.

Прежде нежели будем читать у евангелиста описание служения Иоаннова, скажем вообще об отношении лица Иоанна Крестителя к Лицу Иисуса Христа. Служение Иоанново для служения Иисуса Христа было нужно. Недолго продолжавшееся служение Крестителя не могло сделать многого. Иоанн, по пророчеству отца своего, должен был обратити сердца отцем на чада (Лк.1:17). В точности исполнить это назначение невозможно было. Иоанн по видимому приготовлял народ Иудейский, но, собственно, он был приготовителем целого человечества. Он своей проповедью возбудил внимание народа и пробудил в нем благочестивое чувство. Спасителю явиться Самому вдруг было бы делом неприготовленным (неподготовленным - ред .), и потому безуспешным. Иоанн был голосом, приглашающим к надлежащей встрече Его. Чем же он обратил особенное внимание народа на себя и на Спасителя? Не чудесами, бывшими при его рождении, ибо они давно уже были забыты, да и сам он не творил никаких чудес, а обратил внимание местом своего действования, пустыней, которая отзывалась тишиной или оглашалась ревом одних зверей; также своей жизнью, одеждой, новым, им только внесенным образом проповедания - крещением, и вообще силой своего слова, отрешенностью от всего житейского, отвержением человекоугодия, преданностью воле Божией. Всеми сими средствами естественно было возбуждено внимание народа к Иоанну, а через него и к Мессии.

Чувство нравственное пробуждалось иногда и само собой, например, в иессеях, но их была самая малая часть, а большей частью нравственность ограничивалась фарисейством. Но Иоанн требовал перемены сердца и исправления жизни, а крещение составляло только внешний символ исправления. Кроме сего, Иоанн восстал против всеобщего предрассудка в Иудее, будто бы всякий Иудей по праву происхождения своего от Авраама войдет в Царство Мессии. Притом он предварил служение Иисуса Христа своими ясными о Нем свидетельствами: он указывал Лице Мессии и частно, и публично. Свидетельствовал Самому Мессии: Аз требую Тобою креститися, и Ты ли грядеши ко мне? (Мф.3:14). Свидетельствовал пред учениками своими (Ин.3:25-36), свидетельствовал пред посланными от синедриона и, без сомнения, пред народом, приходившим к нему креститься, ибо народ сей помышлял: Еда сей есть Христос? (Лк.3:15).

Теперь все уважение, которое он приобрел у народа, он относит к будущему своему Преемнику; связь между ними открывается тесная. Когда у Иоанна спрашивали: «Не он ли Христос?» - то он обращал спрашивающих к грядущему Мессии, а Иисус Христос на вопрос: «Он ли Мессия?» - обращал спрашивающих к Иоанну. Служение Иоанна могло служить еще Иисусу Христу тем, что он разделил народ на две стороны: фарисеи не приняли его, а сторона добродетельных приняла его. И при Иисусе Христе то же. Если бы враждебная Ему сторона не была умеряема стороной противной, то первая скорее покусилась бы на жизнь Богочеловека, но мы видим, что она боялась стороны противной и потому долго медлила исполнением своих богоубийственных замыслов. Это видно из того, почему они не отвечали на вопрос Иисуса Христа о крещении Иоанна. «Если скажем, - думали они, - что оно с небеси , то Он спросит: почему же вы не веровали в него? Если же скажем: от людей, то народ восстанет против нас, ибо он считает его за пророка». Иоанн тогда уже умер, но еще его боялись, а страх, внушаемый Иоанном, устрашал и врагов Иисуса. Наконец, служение Иоанна было полезно для Иисуса Христа и в том отношении, что первые ученики Сего последнего были из учеников Иоанна.

Теперь, какое отношение было лица Мессии к лицу Его Предтечи? Первое отношение было родственное, тесное. Когда они происходили на свет, то матери их первые поздравляли себя взаимно с сим необыкновенным счастьем. Но сие отношение со временем потеряло свою силу. По смерти родителей Иоанна, скоро, вероятно, скончавшихся после рождения его по причине старости, других детей у них не осталось, родственников ближайших также не видно, и потому Иоанн остался один. Воспитывался он в первые годы, вероятно, у каких-либо родственников, хотя дальнейших; потом поселился на границе Иудеи в пустыне, а Иисус Христос обитал в Назарете, среди Галилеи; значит, они оба жили на двух противоположных концах Палестины, и потому сношений между ними не было. Разве в праздник Пасхи они могли видеться в Иерусалиме, но и это по причине множества народа едва ли могло случиться. По крайней мере, то несомненно, что Иоанн не знал до Крещения Иисуса Христа, что Он - Мессия. Он слышал, может быть, о Его необыкновенных способностях и только удивлялся им. Удивительно, как Промысл премудр в своих откровениях. Иоанн прямо говорит о Христе: Аз не ведех Его (Ин.1:31), а то, что он должен быть Предтечей Мессии, Иоанн знал. Личного знакомства также между ними могло и не быть; они могли только слышать один о другом.

Знал ли Иисус Христос отношение к Себе Иоанна? Евангелисты до Крещения говорят о сем, а верно Он знал. Это видно из слов Его, сказанных пред Крещением: Остави ныне (Мф.3:15), то есть так назначено Промыслом, да будет воля Божия. Знал ли Иоанн во всей полноте лице Иисуса Христа как Бога так, как представляют Его евангелисты? Отвечать на это решительно нельзя, ибо евангелисты передают нам только сущность сего дела. Из известных черт, в каких Иоанн представляет Лице Мессии, видно, что образ Его много сходствует с апостольским. Он называет Его Сыном Божиим вообще (Ин.1:34). Что значит на языке Иоанна «Сын Божий?» Не видно еще, чтобы он знал Сына Божия во всей полноте. Называет еще «посланным от Бога», «грядущим свыше» (Ин.1:29-31), тогда как о себе говорит, что он от земли; называет еще «высшим всех». Явно, все сии черты такие, кои могут приличествовать и пророку. Но вот он называет Его не в меру имеющим Духа (Ин.3:34), крепким (Мф.3:11), Которому он сам недостоин отрешити ремень сапогу Его (Ин.1:27), судящим крещаемых, различающим добрых от злых. Выражая это, Иоанн говорит, будто в руке Мессии находятся веяло и лопата. Называет еще Агнцем, вземлющим грехи мира (Ин.1:29) не Иудеев только, но целого мира. Конечно, здесь уже он провидел Крест и самое возношение Агнца, совершавшееся чрез заклание.

Таким образом, Иоанн не называет Иисуса Христа прямо Богом; но сии и подобные выражения, быв сведены в одно, представляют Божественный образ Мессии, и образ сей отличается от апостольского только неясностью, неполнотой, хотя главные черты те же. Посему Иоанн выше всех ветхозаветных праведников; но, с другой стороны, мний же во Царствии Небеснем болий его есть (Мф.11:11). Чем? Во-первых, разумением Лица Иисуса Христа. Когда по воскресении Божество, обитавшее в Иисусе Христе, открылось во всей силе (а до Креста нельзя было его открыть), то, без сомнения, теперь всякий христианин знает о Лице Иисуса Христа больше, нежели все ветхозаветные пророки. Это со стороны догматической. В отношении же к нравственной - знанием и исполнением заповедей. Иоанн преподавал правила справедливости и любви с ограничениями, а Иисус Христос преподавал правила любить даже врагов. Второе. Смотря на то, как Бог образует праведников, должно заключить, что Иоанн был выше всех ветхозаветных праведников, и потому достойный Предтеча Мессии - Основателя Нового Завета. Так, служение Иоанна нужно было как приготовление к служению Иисуса Христа, но после, когда Христос начал уже проповедывать и обращать на Себя более и более внимание народа, то служение Иоанна стало уже как бы лишним, и если бы оно продолжалось, то сделалось бы даже вредным. Иоанн сам чувствовал это, когда говорил: Оному подобает расти, мне же малитися (Ин.3:30). Некоторые из учеников Иоанна пошли за Иисусом Христом, а другие остались при Иоанне и не хотели оставить его. Сердце человеческое привязывается иногда к какому-либо лицу так, что во всю жизнь не может отстать от него. На востоке и ныне есть секта саввеев, которые Иоанна признают за Мессию, а учение о Лице Иисуса Христа в своих преданиях чрезвычайно извратили. И в Деяниях Апостольских упоминается, что апостол Павел нашел некоторых учеников Иоанновых, кои об Иисусе Христе ничего не знали. Потому Иоанн, дав свидетельство о Том, Кому он служил, сам сделался неизвестным. Уважение, им приобретенное, перешло на Иисуса Христа. Как же, спросит кто-либо, Промысл не устранил этой двойственности? Это значит, что самый Промысл (осмелимся сказать) не может совершить вполне добра так, чтобы к нему не примешивалось что-либо противное. Сие замечание важно для тех, кои управляют народами и царствами. Не делать добра потому только, что оттого может произойти нечто неблагоприятное, значит отказываться всегда делать добро. Потому в совершении известных действий и распоряжений всегда должно следовать закону избрания большего добра.

Во дни же оны прииде Иоанн Креститель (Мф.3:1). Во дни же оны , - то есть в то время, когда Иудеей и окрестностями ее управлял Пилат. Нельзя не заметить, что дни оны гораздо удобнее были для проповеди, нежели прежние. При Ироде проповедь не имела бы такого успеха. Теперь вся Иудея находилась в руках Римского прокуратора, который не обращал внимания на религию Иудейскую, если только она не касалась политики. Прииде ... куда и откуда? Он и прежде был в пустыне, но, вероятно, в другой. В нагорной стороне Хеврон, где жил отец его, было много пустынь. Теперь же он пришел в пустыню Иудейскую, где Иордан впадает в Мертвое море. Кто его послал? Матфей не говорит сего, предполагая это уже известным, а один святой Лука говорит: Бысть глагол Божий ко Иоанну Захариину сыну в пустыни (Лк.3:2). Слово «Креститель» сделалось как бы прозванием Иоанна. И другие крестили, но сие название преимущественно усвоено Предтече. Это оттого, что он первый начал крестить тем крещением, которое и теперь, с некоторым только изменением, совершается в Церкви христианской. О пустыне, в которой дано Иоанну откровение, должно заметить то же, что и о Назарете. Тридцать лет Иоанн провел в уединении, и какое здесь обширное поле для вымыслов и подложных чудес, если бы только первые христиане захотели выдумывать! Ныне у многих толковников есть мысль, что древний мир был склонен к чудесному. Это правда, и потому священные писатели, видя такую излишнюю наклонность, свои повествования противопоставляли оной и не старались увеличивать чудес, а если о каких чудесах они повествуют, то значит, что сии чудеса действительно были. Нельзя не заметить в Иоанне покорности воле Божией. У него одно утешение - выйти на свое дело и совершить оное. Все мысли и чувства его порываются к тому, и однако же он терпит и не иначе выходит на проповедь, как получив мановение, или глас свыше.

В пустыни Иудейской . Сия часть Иудеи на пространстве пятидесяти верст называется пустыней Иудейской, но она не совсем была пуста: по местам, хотя в малой части, она была обитаема. Вообще в пустынях, упоминаемых в Священном Писании, мы видим поселения. Иоав, военачальник Давида, погребен был в пустыне, где он жил и имел дом. Есть и другие подобные примеры. Пустыня для проповедника, каков был Иоанн, была местом самым удобным - даже и в политическом отношении. Он жил подле Иордана, который протекал в Иудее; за Иорданом начиналась Перея. Потому, если бы угрожала какая-либо опасность Иоанну со стороны Иудеи, то ему стоило (бы) только перейти Иордан, а восточным берегом равнины этой владел тетрарх Ирод Антипа. Такие опасности в жизни Иоанна Крестителя действительно случались.

Сей новый проповедник был предвозвещен в Ветхом Завете двумя пророками: Исайей и Малахией (Ис.40:3 и далее). Особенно пророчество Малахии есть самое прямое, ибо ни к кому больше относиться не может (Мал.4:5.3:1). У сего пророка была речь о построении второго храма. Иудеи унывали, что сей храм будет гораздо беднее и менее первого храма. Пророк для утешения говорит, что последний храм будет славнее первого, ибо его посетит Сам Господь, Который пошлет пред Лицем Своим Ангела, то есть Предтечу. В последней главе сего пророка Предтеча еще называется Илией. Имя сие взято здесь в несобственном смысле, то есть будет такой вестник, каков был Илия.

У Иудеев на основании сего места составилось твердое мнение, что Илия предварит пришествие Мессии. У пророка Исайи Предтеча называется гласом вопиющаго в пустыни (Ис.40:3). Евангелист Лука подробнее приводит (это) место. Пророчество сие не так прямо. Исайя описывает избавление Израильтян, вероятно, от какого-либо бедствия (ибо трудно определить, от какого именно), и избавление сие представляет под образом пришествия Господа так, как обыкновенно пророки помощь Божию, оказываемую Иудейскому народу, изображали чрез пришествие Господа, а наказания или бедствия - чрез удаление Его (ибо в Иудее была феократия [имеется в виду теократия, то есть такая форма правления (обычно монархического), когда глава государства одновременно возглавлял и религиозный культ - прим.ред. ]). Приидет царь, а царю должен кто-либо предшествовать, и вот Господу будет предшествовать глас вопиющаго в пустыни. Метафора сия имеет смысл нравственный (Лк.3:5). Подобного рода выражения очень часто употребляются в Священном Писании, и особенно у пророков. Так, например, «гору смирить» значит отложить гордость, «дебрь наполнить» - отнять низость мыслей, малодушие, уныние. Пророк не называет лицо, а говорит только о голосе. Сам Иоанн прилагает это пророчество к себе, и Спаситель относит его к нему же (Мф.11:4-14); равно и пророк Малахия. Сие последнее - некоего особенного свойства. У пророка Исайи пророчество безлично, и в сей безличности оно усвояется Иоанну Крестителю, коего вся личность заключалась в голосе - в проповеди, в исполнении своего дела. У Исайи оно неопределенно, но вот является голос с тем же намерением уготовить путь Господень, сказать, что Мессия идет, приготовьтесь в сретение Его. Потому-то, говорит святитель Иоанн Златоуст, не только были предсказаны обстоятельства рождения Иисуса Христа, но и Иоанна, ибо служение его было очень важно.

Что же говорит сей необыкновенный голос? Покайтеся ... (Мф.3:2). Вот главный предмет проповеди. То же самое содержание проповеди Спасителя и апостолов (Мф.4:17; Деян.2:38). Содержание двоякое: теоретическое - вера, и практическое - покайтеся . Но прежде требуется покаяние, а потом вера; ибо вера истинная не может быть без истинного покаяния. Евангелисты передают нам только сущность сего учения; один святой Лука несколько подробнее говорит, каких добродетелей, какого покаяния требовал Иоанн. Нравственность ограничивалась более исполнением закона Моисеева; вера имела в предмете Лице Иисуса Христа, и Иоанн яснее и раздольнее представляет оное ученикам своим; народу же говорил он в общих чертах. Иоанн говорит: Покайтеся , - и никто ему не возражает, ибо и последний Израильтянин видел, что много худого было во Израиле, и, следовательно, было в чем каяться. Флавий говорит, что в это время было чрезвычайное растление нравов в Иерусалиме. Если бы не меч римский, то или огонь, или вода истребили бы Иерусалим с лица земли. Посему и не удивлялись требованию Иоанна. Даже самые фарисеи, щеголявшие, так сказать, своей святостью, являются у Иордана. Но такой испорченности нравов не противоречит ли набожность Иудеев? В Иудеях была наружная набожность; но она, как неистинная, легко могла совместиться с развращением сердца; с другой стороны, покаяние нужно было потому, что идет Мессия, приближается Царство Небесное, а нельзя войти в сие Царство, не оставив многого позади себя.

Что за выражение - Царствие Небесное ? Здесь (Мф.3:2) оно встречается в первый раз, и потом повторяется часто. Стоит его определить; смысл его очень важен. Ибо о сем Царстве Божием, о котором проповедывали Иоанн, апостолы и Сам Иисус Христос, Иудеи думали иначе, а священные писатели - иначе. Сначала употребляли сие выражение в смысле, понятном для Иудеев. Они представляли себе Мессию царем земным, говорили, что Он будет великим человеком, который исправит в Иудее многое, восстановит царство Божественное - феократию . До сего времени Иудеей управляли люди: судьи, цари, первосвященники, наконец, Римские прокураторы. Феократия, конечно, и теперь не прекратилась, только прежде она была больше видима. Теперь снова начали думать, что Бог опять идет управлять Иудеей с неба. Но многие Иудеи слишком чувственно представляли себе сие Царство; думали, что у Мессии будут свои правители, коими хотели быть даже два апостола. Но сие Царство, по учению Иисуса Христа и апостолов, значило совсем другое. Почему же они сначала не разъяснили этого? Этого невозможно было сделать вдруг. Сначала сие Царство надлежало показывать под чертами общими, потом постепенно от чувственных понятий возводить людей к понятию о Царстве нравственном, духовном. Если бы Иисус Христос с самого начала показал, что средоточие Его Царства будет Крест, а столицей - Голгофа, то, может быть, самые апостолы не пошли бы за Ним.

Впрочем, кто как хочешь думай о Мессии, только знай, что Он уже идет. Иоанн сим уже довольно разъяснил понятие о Царстве Мессии, столь противное чувственному понятию о Мессии; показал прямо, что Царство Его будет Небесное, а на земле встретят Его гонения, смерть, да и Сам Спаситель уже при конце Своей жизни начал предсказывать о сем. Но Иоанн много сделал, требуя покаяния и угрожая непослушным страшными наказаниями; навел ужас на всех, кто только имел чувство, заставил осмотреть себя и переменить свой образ жизни; далее, он усилил проповедь свою учением о крещении духом и огнем, или огнем духовным, то есть что после него будет крестить уже Мессия, и не тела, а души, сообщая им мысли возвышенные, благодатные. Но всего более он действовал, хотя также отрицательно, своим обличением предрассудка Иудеев касательно происхождения их от Авраама.

С другой стороны, у Иоанна нет ни одной черты, которая бы могла укреплять чувственное понятие Иудеев, тогда как у пророков есть много таких черт. Прежде он говорил, что приблизилось Царство Небесное, потом говорил, что Мессия уже пришел. Когда он говорил приближибося в пророческом тоне, то Иудей мог толковать, что исполнится еще чрез несколько тысяч лет, ибо вообще пророки о предметах отдаленнейших говорили как о ближайших. Но когда он говорит: «Мессия посреди вас стоит», - такого уклонения от исполнения требований Иоанна уже не могло быть. Притом, какова была проповедь Иоанна, такова и жизнь его. Вся жизнь Иоанна была самая воздержная, строго духовная. Сам же Иоанн имяше ризу свою от влас велблуждь и пояс у смен о чреслех своих: снедь же его бе пружие и мед дивий (Мф.3:4). Здесь в русском переводе незаметна сила слова, и это оттого, что по грамматическому словосочетанию здесь находится слово: сам же . Ибо кто же другой? А по духу речи такое слово идет. Иоанн проповедывал покаяние, и вместе сам имел ризу верблюжью, и это - следствие высшего направления мысли. От влас велблуждь - то есть род власяницы. У нас в холодном климате носят по нескольку одежд, на востоке же, в климате теплом, притом близ Мертвого моря, нельзя носить лишней одежды; она обременяет тело. Но власяница могла быть и нежнее, например из волны (чистой овечьей шерсти, состриженной одним пластом - прим.ред. ); у Иоанна же - «от влас верблюжьих», из которых делались подстилки наподобие рогожек, то есть самые жесткие (живописцы обычно представляют Иоанна просто одетым кожей, но такая одежда была бы довольно роскошной, ибо кожа верблюда тонка и нежна, хотя волосы или шерсть жестки).

Пояс усмен ... На востоке пояс составлял не последнее украшение. Иоанн, как сын священника, мог иметь из льна или виссона, но он носит пояс кожаный, самый простой. Пружие , или акриды - род саранчи Аравийской, которая для бедных тамошних жителей служит единственной пищей. Она больше нашей саранчи; наша есть как бы выродок из той. Она там во множестве. Является в мае и июне. У людей, живущих в домах, она могла быть приготовленной и приправленной чем-нибудь; у Иоанна же, жителя пустыни, она была без всякого приготовления и приправы, и потому она из простых снедей была самая простая. Мед дивий в Палестине бывает в скалах, в которые пчелы наносят его. Отсюда выражение о Палестине: «Земля, текущая медом», ибо действительно он представляется текущим из скал. Впрочем, это мог быть и древесный мед, например, из пальмы, и похож был на масло, отчего и назывался медо-маслом. И тот, и другой мог служить пищей Иоанну. Так все у него было бедно и недостаточно. В некоторые времена года у него могло и недоставать акрид и меда, и потому у простого народа составилось мнение, что Иоанн ничего не ел, так как и Христос говорит: Прииде бо Иоанн ни ядый, ни пияй (Мф.11:18), - ибо действительно он так мало вкушал пищи, что в сравнении с другими можно сказать, что он ничего не ел, не пил.

Таким образом, самая его жизнь была проповедью покаяния и воздержания. О нем справедливо можно было сказать: Начат творити же и учити , - то есть прежде творить самому, а потом учить других. На народ это долженствовало иметь сильное влияние, ибо он внешнюю строгость ставит очень высоко, и не без причины, конечно. И среди мира, при умащении главы елеем, можно быть истинным христианином, но естественнее искать внутренней добродетели там, где есть и внешнее подвижничество; где есть внутренняя святость, там должна быть и внешняя, а что некоторые при внешней богатой и довольной жизни были воздержными и святыми, (то) это - исключение. Враги Иоанна ничем не могли подорвать его авторитета, как только тем, что говорили: Беса имать (Мф.11:18), - укоризна, которая и после была часто повторяема людьми мирскими о людях праведных. Отчего такая укоризна? На это намекает у нас одна народная пословица; у нас часто, когда хотят извинить свою невоздержность или укорить другого в воздержности, то говорят: «Бес ни пьет, ни ест». Какая тут связь идей? Такой-то человек, говорят, очень воздержной жизни; но и бес ничего не пьет, не ест, не имеет плотских наслаждений; однако же он не свят, а остается бесом, - то же может быть и с этим человеком.

Тогда исхождаше к нему Иерусалима, и вся Иудеа, и вся страна Иорданская (Мф.3:5). Здесь показывается действие проповеди Иоанновой. Тогда-то, то есть когда Иоанн начал проповедывать и крестить, многие увидели его самого и, послушав его учение, пересказали о нем другим, отчего и те пошли к нему. Как на праздник Пасхи спешили в Иерусалим, так и к Иоанну на Иордан спешили отовсюду для крещения. Весть о Мессии долженствовала вдруг пролететь по Иудее.

И крещахуся во Иордане от него, исповедающе грехи своя (Мф.3:6). Иоанн крестил тех, кои исповедывали грехи свои. Что это за крещение? Откуда оное взял Иоанн? Он говорил о себе, что он послан от Бога крестити водою (Ин.1:33). Но тогда ли установлено было крещение от Бога, или оно было и прежде сего? Есть то и другое мнение: одни говорят, что прежде не было такого крещения, то есть погружения в воду. У евреев был обряд омовения; все, что не могло пройти через огонь, у них проходило через воду. Так, например, они омывали одежду после осквернения от прикосновения к мертвому, и омовение сие особенно совершали священники. Но есть и другое мнение, будто язычники, принимавшие веру иудейскую, были погружаемы в воду. В Талмуде есть указание на это. Думают некоторые, что установление сего обряда предварило Иоанна, ибо, во-первых, после времен Спасителя находим у Иудеев принятым обряд язычников, совершаемый через омовение или погружение в воду, похожее на крещение; но невероятно, чтобы Иудеи заняли сей обряд от христиан; во-вторых, в ефиопском переводе Нового Завета, в том месте, где говорится о фарисеях, что они обходят море и сушу, сотворити единого пришельца (прозелита) (Мф.13:15), стоит: «одного крещаемого»; в-третьих, одного римско-греческого историка иудейские прозелиты называются «измытым»; в-четвертых, Иудеи не удивлялись крещению Иоанна, как известному уже для них, они не спрашивают его, откуда он взял такой обряд, а спрашивают только о цели крещения. Но когда именно установлен сей обряд, определить с точностью невозможно.

В Царстве Христовом не должно было твориться все вновь; оно могло взять из прежнего самое лучшее, так и Сам Спаситель говорит: Не приидох разорити закон, но исполнити (Мф.5:17); и если оно (крещение) было прежде, то все оно не от человек , а от Бога. Притом Иоанн с крещением соединяет и исповедание грехов, и сие последнее предшествовало первому. В чем состояло сие исповедание? У Иудеев была всенародная исповедь в день очищения их; были и частные исповеди при частных жертвоприношениях. Подробная ли была исповедь пред Иоанном? Вероятно он не требовал подробной, ибо ему недоставало бы для этого времени, поелику к нему шли все Иудеи. Некоторые из них, более набожные, конечно, не могли удержаться, чтобы не исповедываться часто и подробно. У иных есть желание скрывать свои грехи даже и тогда, когда они каются; а у других рождается желание рассказывать свои грехи, хотя бы и всему свету. Пророк Давид говорит: Греха моего не покрых (Пс.31:5). Потому и пред Иоанном некоторые и без требования могли исповедать свои тяжкие и тайные грехи.

Видев же (Иоанн) многи фарисеи и саддукеи грядущыя на крещение его, рече им: рождения ехиднова, кто сказа вам бежати от будущего гнева? (Мф.3:7). Для чего между простым народом здесь появились фарисеи и саддукеи? Многие, вероятно, для того, чтобы посмотреть, что делает Иоанн, чему учит, какие его мысли о Мессии; многие шли с мыслями смешанными, а некоторые, может быть, и с добрым намерением. Иоанн обращает строгое внимание на то, что у Иудеев есть худшего: рождения ехиднова . По-видимому, он слишком строго принимает людей, которые идут к нему креститься. Но самая сия суровость была растворена нравственным снисхождением. «Вы убегаете от будущего гнева, - это хорошо, вас можно с этим приветствовать; и кто вам сказал это?» Такие слова из уст Иоанна слушались с удовольствием. С другой стороны, евангелисты представляют нам слова Иоанна только в сокращении. Он проповедывал долго, и сколько тут мог он предложить народу поучений! А такие грозные слова: рождения ехиднова , - он, вероятно, говорил уже после многих наставлений и обличений.

Иудеи любили хвалиться своими предками, особенно Авраамом; Иоанн же не видит в них (порождений, детей - ред .) Авраама, и даже обыкновенного отца. Так и пророк Исайя называет их людьми Гоморрскими (Ис.1:10), а другой (Амос) - сынами Ефиоплян (Ам.9:7).

Кто сказа? (Мф.3:7). Фарисеи и саддукеи могли отвечать на это Иоанну: «Ты сам сказал». Но он бы тут и возразил им: «Мой голос для вас неважен, с неба вам не было особенного голоса, однако же вы сообразили, что опасность близка, а потому бежите, идете скоро; вы хитры так, как хитра ехидна (змея). Она - самая ядовитая, и чтобы спастись от бедствия, употребляет много средств. От будущаго гнева - от суда Мессии».

Сотворите убо плод достоин покаяния (Мф.7:8). Если вы хотите каяться, поступайте как люди, истинно кающиеся; от вас требуют плодов очищения, ибо у вас очень много грехов. Особенно истребите предрассудок, который губит вас и не позволяет принять условий, нужных к надлежащему вступлению в Царство Мессии.

И не начинайте глаголати в себе: отца имамы Авраама: глаголю бо вам, яко может Бог от камения сего воздвигнути чада Аврааму (Мф.3:9). Заблуждение есть корень зла, который нужно истребить тысячью секир. Они не заботились о других условиях для вступления в Царство Мессии, надеясь на свое плотское происхождение от Авраама. Спаситель после говорит им: Вы отца (вашего) диавола есте (Ин.8:44). Иудеи так думали: «Царство Мессии обещано Иудейскому народу, народ сей единственно происходит от Авраама, другого Израиля нет, потому этот Израиль, который есть, хотя бы и худ был, все-таки удостоится вступить в Царство Мессии, - ибо иначе как же исполнится обетование Божие?» Не составит ли Мессия Царства Своего из хороших только Израильтян? Но много ли их? Каждый, перебирая в уме своем родственников и знакомых, мог видеть, что и он не хуже их.

Может Бог от камения сего воздвигнути чада Аврааму ... Моисею во время путешествия в пустыне Бог говорил: Потреблю их, и сотворю тя в язык велик (Исх.32:10). В этой пустыне, где был Иоанн, говорят, камней очень немного. Едва ли не те были камни, которые были положены жрецами при переходе Израильтян через Иордан в землю обетованную. Если эта догадка справедлива, то Иоанн очень кстати указал фарисеям на камни, которых было двенадцать. Следовательно, Бог от каждого камня мог воздвигнуть одно колено нового Израиля. Апостол Павел поясняет Иудеям, что не все, родившиеся по плоти от Авраама, суть чада его; но что есть рождение и происхождение духовное, в какое и вступили язычники. Бежати , - говорит Иоанн, - иначе постигнет вас гнев. У фарисеев могла быть мысль: «Грозит-то он великим, но это, может быть, сбудется не скоро». Нет, Иоанн и сию слабую надежду их подрывает и говорит прямо, что секира уже лежит при корени древа .

Аз убо крещаю вы водою в покаяние: грядый же по мне креплий мене есть, Емуже несмь достоин сапоги понести: Той вы крестит Духом Святым и огнем (Мф.3:11). К чему сии слова? У многих Иудеев родилась мысль: «Не Иоанн ли Мессия?» Он становится против сей мысли и говорит, что я крещаю вас водою, а грядет по мне, Который крестит вас Духом Святым и огнем. Самоотвержение здесь истинно пророческое. И я грешник, говорит Иоанн, хотя пришел с духом и силой Илии; но Мессия гораздо крепче меня; не останавливайте на мне всех своих надежд и ожиданий; я не удовлетворю им вполне; не опирайтесь на меня, я не сдержу этой тяжести! Это может сделать только Тот, Кто идет за мною: Емуже несмь достоин сапоги понести . Иоанн низводит себя до степени раба. Сапоги понести : выражение сие взято от местных обычаев. На востоке обувь и употребление ее не таковы, как у нас: в комнатах там ходят без обуви. Когда же кто идет куда-нибудь, то надевает на ноги легкую простую обувь, и слуга несет вслед другую, лучшую, а когда бывшая у него на ногах обувь от дороги запылится, то он, подходя к дому, берет у слуги другую, чистую, а прежнюю опять отдает слуге. Так же ходят там и в храм.

Народ думал об Иоанне очень высоко, и как же он должен был изумиться и что подумать о Мессии, слыша от Иоанна такие слова! Мое крещение, говорит он, чрез воду; крещение Мессии будет чрез огонь, и Дух Божий - огонь духовный. Издревле действия Бога соединялись с огнем: в купине, на Синае, при законодательстве, в пятидесятый день по воскресении Иисуса Христа, когда Дух Святый сошел на апостолов в огненных языках. Под огнем сим, вопреки всем новейшим толкованиям, должно разуметь не бедствия, а другое, особенное откровение Божества. Суд, который Мессия произведет над Иудеями, Иоанн выражает метафорически, заимствуя подобие от того, что обыкновенно делают с пшеницей на гумне (Мф.3:12), что и говорит Иоанн о Мессии, по сказанию евангелиста Матфея.

Евангелист Лука прибавляет к сему некоторые частные наставления, данные Иоанном воинам, мытарям и другим. И вопрошаху его народи, глаголюще: что убо сотворим? Отвещав же глагола им: имеяй две ризе, да подаст неимущему: и имеяй брашна, такожде да творит (Лк.3:10-11). Черта прекрасная! Приидоша же и мытари креститися от него и реша к нему: учителю, что сотворим? Он же рече к ним: ничтоже более от поведенного вам творите (Лк.3:12-13). Мытари также пришли к Иоанну, ибо недалеко от Иордана была таможня, и им близко было идти к Иордану. Иоанн говорит им: не берите лишнего. Мытари, обыкновенно, брали на откуп подати и, чтобы получить более дохода, брали лишнее, делали притеснения. Вопрошаху же его и воини, глаголюще: и мы что сотворим? И рече к ним: ни когоже обидите, ни оклеветавайте (Лк.3:14). Наконец, пришли к Иоанну и воины; он говорит им: Ни когоже обидите , - ибо воин и грабитель были в то время имена синонимические. Ни оклеветавайте , - то есть не доносите напрасно, ибо воины были тогда шпионами и совершителями казней. Такая проповедь подает прекрасный образец проповеднику слова Божия, как всякому должно приспосабливаться к его состоянию, возрасту, должности, и почему.

Многа же убо и ина утешая благовествоваше людем (Лк.3:18). Не всем говорил Иоанн слово жесткое и суровое, но во многом и многих утешал, и самая укоризна его была утешительна для кающегося грешника. Иоанн своей проповедью и крещением обратил на себя внимание всей Иудеи. Так было много крестившихся от него, что можно было сказать: к нему идут все люди. Крестились даже и самые саддукеи, о которых приличнее всех можно было употребить укоризну - порождения ехиднова .

Что же делает в это время Иудейский синедрион, коему Самим Богом предоставлено было право искушать пророков? Рано или поздно ему надлежало произвести расследование об Иоанне. Рассказ этот передает нам евангелист Иоанн: И сие есть свидетельство Иоанново, егда послаша жидове от Иерусалима иереев и левитов, да вопросят его: ты кто еси? (Ин.1:19). Евангелист не говорит, когда именно отправлено сие посольство значительное, состоявшее из иереев и левитов. Но вероятно, что это было еще до Крещения Иисуса Христа, потому что, во-первых, если бы Спаситель крестился уже от Иоанна, то сей последний выразился бы о Нем яснее и полнее, а он говорит только: Посреде же вас стоит (Ин.1:26); во-вторых, повествования других евангелистов относятся ко времени до Крещения Иисуса Христа; в-третьих, Иисус Христос пришел к нему креститься уже, вероятно, после других. Цель сего посольства была узнать, кто Иоанн? Не Мессия ли он? Но как оно (посольство) могло думать таким образом об Иоанне, когда он и рожден не из Вифлеема, и притом сын священника, следовательно, из колена Левиина, а не Давидова или Иудова? Это оттого, что уже тридцать лет прошло от рождения Мессии, и известие о происхождении Его из Вифлеема могло забыться. Притом у некоторых Иудеев, как и у Филиппа, было и другое мнение, то есть что Мессия произойдет не из Вифлеема, а откроет только Свое Царство там.

Может быть, у членов синедриона и было желание признать его за Мессию, послушаться его примера, исправиться в жизни. Касательно строгости его требований они могли думать, что так поступает Иоанн только на первый раз, а после он смягчится. Но когда Иоанн решительно сказал, что он не Мессия, но что посреди их стоит Мессия невидимо, то они отвергли совет Божий и не крестились от него. «Кто ты, - спрашивали они его, - который крестишь, вводишь людей в новый порядок вещей? Ты представляешься лицом, посланным от Бога - кто ты и что за служение твое?» Он отвечал им: Я не Христос . Ответ по видимому не на вопрос, но Иоанн видел, к чему клонились все сии вопросы. И исповеда и не отвержеся: и исповеда, яко несмь аз Христос (Ин.1:20). Исповедал открыто, решительно, без всяких ограничений. Но если он не был главным лицом (Мессией), то он мог быть другим низшим лицом, - каким-нибудь пророком, ибо Иудеи ожидали перед пришествием Мессии Илию, Иеремию или других каких-либо пророков. И вопросиша его: что убо; Илиа ли еси ты? И глагола: несмь. Пророк ли еси? И отвеща: ни (Ин.1:21). Он был Илия только в нравственном смысле по духу и силе, а не воскресший Илия. Креститель не страшится, что потеряет честь и уважение в глазах народа, говоря так о себе, зная, что достоинство служения его не зависит от точности или неточности выражения. Пророк ли еси? - то есть Иудеи могли здесь разуметь какого-либо из известных пророков; но можно здесь разуметь и особенного пророка. Полагают, что сими словами они хотели преимущественно указать на пророка Иеремию, потому что он в истории Иудеев является в особенном отношении к бедствиям Иудеев; а с другой стороны, он участвовал в сокрытии ковчега Завета пред пленением Вавилонским в одной пещере, которая будто должна открыться пред пришествием Мессии. Кому же приличнее открыть сию пещеру и извлечь оттуда ковчег Завета, как не Иеремии? Для нас теперь вопрос Иудеев не так понятен, а тогда это было понятно, о каком пророке идет дело. С греческого подлинника это надобно бы так перевести: «Пророк ли оный?», то есть тот, которого мы ожидаем? Ибо слово «пророк» стоит здесь с членом (ό), с силой особенной.

Реша же ему: кто еси; да ответ дамы пославшим ны: что глаголеши о тебе самем? (Ин.1:22). Если ты ни то, ни другое, ни третье, а по всему видно, что ты должен составлять что-нибудь особенное, - кто же ты такой? Что ты скажешь о себе самом? Чем ты сам разумеешь себя? Наши ожидания таковы-то, мы тебе объявили их; но может быть, мы не все знаем; скажи, дабы мы могли что-нибудь отвечать пославшим нас. Коротки были ответы Иоанна: нет, нет. Они могли показаться следствием неохоты говорить с ними. Посему, когда они говорят: «Скажи», - то не говорят: «Скажи для нас», а: по крайней мере: «Скажи, чтобы мы могли отвечать пославшим нас; мы должны же с чем-нибудь возвратиться к ним». Что же отвечает, наконец, Иоанн? Аз глас вопиющаго в пустыни: исправите путь Господень, якоже рече Исаиа пророк (Ин.1:23). Аз глас ... Точно во всем нем был важен только голос: покайтеся . Синедрион Иудейский знал это пророчество, но все-таки не видел, что в сих словах Исайи заключалось пророчество. Таким ответом Иоанн заставил синедрион подумать о многом: во-первых, что он не все пророчества умеет примечать; во-вторых, указание на то, что он голос вопиющий и предъидущий Мессии, долженствовало убедить их, что Илия не воскреснет, а это долженствовало истребить их предрассудок. Члены синедриона могли подумать: «Не потому ли Иоанн так скоро отвергает их разумение пророчества, что они ложно их принимают?»

И посланнии беху от фарисей (Ин.1:24). Фарисеи преимущественно присутствовали в синедрионе как ревнители предания. И вопросиша его и реша ему: что убо крещаеши, аще ты неси Христос, ни Илиа, ни пророк? (Ин.1:25). Если бы ты был Илия или Иеремия, то твое крещение было бы неудивительно; а теперь что же ты крещаешь? Посольство не поняло пророчества и истолковало оное так: «Иоанн, приводя сие пророчество, хочет только оправдать свое крещение, не объявляя себя, а прилагая только к себе прикровенное пророчество Исайи». Фарисеи крестили или омывали язычников потому, что они нечисты; а Иоанн крестит Иудеев чистых, избранных. Иоанн мог бы сказать на сие прямо, что ему был глагол Божий, но он не то говорит. Отвеща им Иоанн, глаголя: аз крещаю водою: посреде же вас стоит, Егоже вы не весте (Ин.1:26). Вы считаете мое крещение важным; но как оно вам ни кажется важным, а оно есть только предуказание другого крещения, важнейшего; я потому крещаю, что предшествую другому Лицу, Которое имеет право на то крещение; мое крещение есть предварение другого крещения. Иоанн здесь поступил так же, как поступил после Иисус, ссылаясь на Иоанна, когда Его спрашивали: Коею властию сия твориши? (Мф.21:23). Иоанн указывает на будущее, Иисус ссылается на прошедшее.

Какое действие произвел ответ сей на синедрион? Конечно, не мог произвести приятного. Если бы Иоанн объявил себя Мессией, то они приняли бы, может быть, его и успокоились бы; а теперь он приводит пророчество, которое они вовсе не понимают. Саддукей-политик думал: «Зачем же Иоанн обольщает народ? Он произведет в нем волнение и тем возбудит внимание Римлян». Синедрион долженствовал бы оценить нравственное его достоинство, но он сего не делает: с Иорданом, с пустыней они могли бы примириться только тогда, когда бы Иоанн обещал в будущем что-нибудь блистательное. Политик Каиафа, слыша о нем, мог подумать, что он не более, как благочестивый человек, который с малыми средствами затевает сделать многое. Иоанн всем уже людям сказал, что он не Мессия, а Мессия грядет за ним, и ему уже как бы не оставалось ничего сделать.

Но вот к нему является Сам Иисус Христос. Когда уже вся Иудея перебывала на Иордане, когда уже синедрион виделся с Иоанном, Иисус Христос все еще продолжал жить в Галилее, в Назарете, в трудах и занятиях прежних. Взглянем еще на частную жизнь Иисуса Христа, ибо ей скоро приближается конец. Когда Ему было двенадцать лет от рождения, Иосиф был еще жив, ибо Мария говорит Иисусу Христу: Отец и Я искали тебя . Когда Иисусу Христу исполнилось тридцать лет, то мы Иосифа уже не видим; он, вероятно, уже скончался. И при нем семейный круг Иисуса Христа был небольшой, а без него сделался еще менее. В Назарете и окрестностях его некоторые набожные родственники Иисуса Христа знали его: Мария, сестра Матери Его, бывшая за Клеопой, также сводные братья Иисуса Христа, или от первой жены Иосифовой. Занятие Его было древоделие. Древнее предание говорит, что Иисус Христос был тектоном . По смерти Иосифа, Он и Мать Его питались, может быть, единственно трудами рук Своих. Для Сына Божия такой труд был мал, а для Сына Человеческого - почтенный. Нравственным же занятием у Него, вероятно, было чтение закона. В каждом городе Израильском были синагоги, куда всякий Израильтянин обязан был приходить в известное время для слушания или чтения закона; и Иисус Христос подлежал этой обязанности. В доме Иисус Христос также мог заняться чтением. Притом Он мог часто в уединенной, дикой пустыне, под открытым небом молиться Богу. Таким, вероятно, образом Он образовывался в Назарете.

Посмотрим еще на местоположение сего города. Он лежит в долине; близ него есть источник, из которого Святое Семейство брало воду, отчего он называется источником Марии. С Фавора, который находится на два часа пути от Назарета, виды открываются прекрасные. Иисус Христос, должно быть, часто ходил туда и молился там. Сама Мария, вероятно, не раз была свидетельницей ночных молитв Его. Путешественники замечают, что гора сия имеет вид величественный. Там душа Иисуса Христа не раз преображалась, пока, наконец, не преобразилось и тело. Жители Назарета были невежественны и грубы. Но недалеко от сего города была столица Галилейская. Это давало возможность Иисусу Христу естественным образом узнать состояние Палестины. Каждый год Он ходил в Иерусалим на праздник и видел там всех людей, стекавшихся со всей Иудеи. Пребывание же в Иерусалиме для препровождения праздника было не кратковременно. Набожные Иудеи приходили на праздник за неделю и ранее, ибо совершали там различные очищения, и тут можно было узнать все, касающееся Иудейского народа: его обычаи, нравы, предрассудки, духовное состояние различных званий, отношение их к язычникам. На Пасху для соблюдения порядка и усмирения возмущающихся приезжали и Римские прокураторы с отрядами войск и помещались в крепости, которая была близ храма и выше оного, - и это-то есть мерзость запустения , предсказанная Даниилом.

Иисус Христос Своими стопами измерил всю среднюю Иудею, Самарию, ибо через нее Ему следовало проходить в Иерусалим. Жизнь Иисуса Христа была уединенная, строгая, бедная, но не в такой степени, как Иоаннова. Сей жил в пустыне, Спаситель - среди семейства; тот употреблял суровую пищу и носил грубую одежду; Спаситель, конечно, не допускал роскоши, но употреблял пищу и одеяние не столь грубые. Спаситель после Сам заметил сию противоположность, когда сказал: Прииде бо Иоанн ни ядый, ни пияй: и глаголют: беса имать. Прииде Сын Человеческий ядый и пияй: и глаголют: се, человек ядца и винопийца (Мф.11:18-19). Иоанн беседовал преимущественно с Богом, говорил, конечно, проповедь и народу, но после отсылал его от себя; Иисус Христос почти постоянно беседовал с мытарями, грешниками и блудницами и из них делал таких людей, которые предваряли мнимых праведников в Царствии Небесном.

В первых летах жизни Иисуса Христа чудес физических почти не было, но чудо нравственное было, то есть Божество соединилось с человечеством, а между тем дало место свободному действованию всех сил души. Иисус Христос до тридцати лет пребывает в занятиях простых, занимаясь деланием плуга, как замечает блаженный Августин, и других орудий, нужных в общежитии; повинуется отцу и Матери, принимает от Сей последней некоторые внушения и долго ждет воззвания свыше. Наконец, время безвестного пребывания в Назарете кончилось.

Евангелие не говорит, чтобы Его особенный глас свыше воззвал из сего уединения, но надобно думать, что был некоторый глас или внутренний, или внешний, вследствие которого Он как бы отрешился от уз, связывавших Его с Матерью и родными. Иоанну предвозвещен был признак, как узнать Мессию, и он с нетерпением ждал Его прихода на Иордан. Для чего Мессия идет на Иордан? Если Он туда послан, то для чего послан? Он мог вступить в служение прямо из Назарета. Разве на другом месте нельзя было над Ним отверзнуться небесам и быть гласу, свидетельствовавшему о Его Божественном происхождении? Но Промысл устроил так, что Иоанн и Иисус Христос через тридцать лет встретились, чтобы служение одного из них уступило место служению Другого. Без сомнения, воля Промысла была открыта Спасителю; ибо Он говорит после Иоанну: Остави ныне: тако бо подобает нам исполнити всяку правду (Мф.3:15). Провозгласить себя Мессией Он должен был не Сам в первый раз, а услышать это провозглашение нужно было от другого - Иоанна. Тогда приходит Иисус от Галилеи на Иордан ко Иоанну креститися от него (Мф.3:13). Для чего креститься Ему? Явно не для того, для чего другим. Он был уверен, что Он - Мессия, и потому крестился только как бы в виде посвящения, и таким образом был объявлен Промыслом народу. Такой обряд для Сына Человеческого сопряжен был с некоторым уничижением. Он должен был искуситься по всяческим , и здесь Ему открывается своего рода искушение. Крещение преподавалось во имя будущего Мессии. «Я Мессия, - мог думать Он, - зачем же Я должен идти на Иордан и креститься? В чье имя Я буду креститься? Всякий последний Иудей идет принять крещение в чаянии идущего Мессии. Я - Мессия, и Мне ли идти креститься? Чем же Я тогда покажусь пред народом? Подумают, что Я нечист». Но все такие мысли были чужды Иисуса Христа. Когда Иоанн говорит Ему: Аз требую Тобою креститися , - то Он отвечает ему: Остави ныне (Мф.3:14-15). «Теперь ли такие мысли питать нам? Теперь ли считаться достоинством? Нам нужно исполнить всякую правду. Промысл требует сего». Этого было довольно, чтобы исполнить обряд Крещения над Мессией.

Начинается ряд дел великих и вместе смиренных. Спаситель простер далее Свой подвиг. Он, по свидетельству евангелиста Луки, в Иордане молился. Промысл поставляет Его как бы наряду с грешниками, и Он молится, тогда как Он и без молитвы мог креститься. Креститель возбраняет Ему. Евангелист Иоанн говорит, что Креститель до сего времени не знал Иисуса Христа: как же он теперь возбраняет Ему, когда Дух, имеющий свидетельствовать о Его небесном происхождении, еще не сходил на Него? По видимому он уже знал Мессию. Но Иоанн действительно мог не знать Иисуса Христа, пока не вступал в Свое служение, а после узнал. Откуда же, спросят, такое ведение? Иные для избежания сего недоумения говорят, что Иоанн прежде крестил Иисуса Христа, а после уже стал как бы жалеть о сем деле, как о совершившемся. Но такое толкование неестественно. Скорее и естественнее можно изъяснять таким образом: можно думать, что Иоанн возбранял Ему не как Мессии, ибо он мог возбранять крещение и не Мессии. Крещение, главным образом, нужно было для грешника, а об Иисусе Христе Креститель слышал, что Он имеет высокую святость, мудрость и прочее. Он думал, что сие Крещение ниже Его. Потому он и говорит Иисусу Христу: «Если уже нам нужно приготовиться к должному вступлению в Царство Мессии, то скорее Ты приготовь меня, нежели я - Тебя». Но еще ближе можно толковать это так: лишь только Иоанн взглянул на Иисуса, то внутренний голос мог сказать ему: «Это - Мессия».

При встрече таковых двух лиц долженствовало произойти что-нибудь необыкновенное. С первого взгляда Иоанн возымел сильную мысль: «Не это ли Мессия?» Подобное сему мы видели, когда Иисус Христос был еще во чреве Матери и когда был узнан матерью Иоанна. Остави ныне , - то есть не думай о наших взаимных отношениях, забудь разницу. «По обыкновенному понятию ты, конечно, прав, Я бы должен крестить тебя, но тут есть особое распоряжение Промысла. Теперь много говорить не нужно, а надобно делать свое дело; после же каждый явится тем, чем (что - ред .) он действительно есть. Надобно нам исполнить всякую правду». Определение свыше Он называет «правдой», потому что человек, исполняя сие определение, оправдывается. Как бы так говорит Спаситель: «Что тебе кажется неприличным, то после будет прилично; мы будем исполнять волю Божию. Богу угодно, чтобы это было так».

Тогда остави Его (Мф.3:15). Иоанн увидел причину общую и удовлетворился: для праведника больше причины и не нужно. Здесь уместно вспомнить пререкание апостола Петра при умовении ног. Волей Божией здесь допущен был спор смирения со смирением. И крестився Иисус взыде абие от воды: и се, отверзошася Ему небеса, и виде Духа Божия сходяща яко голубя и грядуща на Него (Мф.3:16). Крестився ... Каким образом? Живописцы различно изображают сие происшествие. Представляют иногда Спасителя стоящего и Иоанна, возливающего на Него воду; но по всей вероятности, оно совершено было погружением в воду, а в возлиянии не было нужды. Но при сем предположении как бы мог Иоанн называться Крестителем Господа? Участие Иоанна в Крещении Иисуса Христа могло выразиться некоторым образом в приготовлении сего Крещения, хотя самое погружение в воду могло быть мгновенное.

Бысть же егда крестишася вси людие, и Иисусу крещшуся и молящуся, отверзеся небо (Лк.3:21). О чем молился Иисус и как? О Своем служении. Ему открыто было, что Он должен креститься от Иоанна, и что сие Крещение должно быть посвящением и обнародованием пред всеми назначения Его. Потому молитва Его не была ли молитвой смирения, подобно молитве в саду Гефсиманском, как думал один отец Церкви? В таком случае, эта молитва была бы выражением безмерного смирения, и ум человеческий не в состоянии обнять всю глубину самоотвержения Сына Божия, в сем случае простершего Свое смирение до того, что молил Отца Небесного, да мимо идет от Него слава, имеющая возвестить о Его Божественном Сыновстве. Может быть и так. Древность измыслила некоторые обряды, бывшие будто бы при Крещении Иисуса Христа, но едва ли справедливо. Крещение совершилось; затем - чрезвычайные видения.

Отверзошася Ему небеса (Мф.3:16). Следовательно, не Он ли один и видел это? Но Духа Святаго видел и Иоанн; а Дух сходил с небес, потому Иоанн видел и разверзшиеся небеса. Посему понимать это надобно так: не Ему отверзошася... небеса, а для Него, так что и другие могли это видеть. Поелику не видно, чтобы ученики Иоанна видели разверстие небес, ибо они после еще будут испытывать Иисуса Христа, то древние (Ориген и другие) думали, что сие можно было видеть не очами плотскими, а очами духовными. Но на самом деле здесь нет нужды прибегать к духовному видению. Ибо ученики Иоанна не всегда могли быть при своем учителе, притом и находясь при нем, то есть в пустыне, они не всегда были в одном месте и могли расходиться по другим местам. Отверзение небес могло совершиться посредством облака или луча: посредством луча свод небесный может казаться как бы раздвоенным. Для чего Дух Божий сходит на Сына Божия? Что Он мог сообщить Ему? Или Он сходит только для засвидетельствования пред другими? Не для сего только, но и для исполнения Его Духом. Ибо Иоанн говорит, что Он получил Духа без меры. Для чего Дух нисходит на Бога? Отсюда видно, что Божество Иисуса Христа не вдруг все выразилось в человечестве. Теперь, при вступлении в служение Мессии, Ему нужно было теснее соединиться с третьим Лицем Святой Троицы. Возможность соединения одного Лица с другим, без слияния их, не подлежит сомнению. Дух Божий не мгновенно нисходит на Сына Божия, а представляется Грядущим: сшествие картинное и величественное!

Другой евангелист говорит еще, что Дух Божий пребыл на Иисусе Христе (Ин.1:33), то есть помедлил несколько над Его головой. Почему голубь избран символом Духа Божия? По приличию нравственному и физическому: он чист, тих, незлобив. Но когда молился Сын, то невозможно было Отцу не услышать Его молитвы, и потому слышен был глас: Сей есть Сын Мой возлюбленный, о Немже благоволих (Мф.3:17). Вот как награждено смирение Сына Божия! Если бы и слепые фарисеи при сем были, то и они не усомнились бы признать Его за Мессию. Он крестился водой, и на Него нисходит Дух Святый. Сей есть ... У другого евангелиста так: Ты еси Сын ... (Лк.3:22). Замечательная разность! И таких единственных Небесных изречений евангелисты не передают буквально! Не предосудительно ли это для евангелиста? Такая неточность им свойственна. Говоря от лица Божия, они дорожат не словом, а делом. Впрочем, разность здесь можно предположить и психологическую. Один и тот же голос мог слышаться Спасителю: Ты еси Сын Мой , - а Иоанну: Сей есть Сын Мой . Таким образом, Иисус Христос объявляется Сыном Божиим и Мессией!

Проникая глубже в связь сих событий, можно прийти к той мысли, что хотя Иисус Христос шел на Крещение по внушению свыше, но едва ли Ему было открыто, что здесь произойдет торжественное объявление о Его Божественном достоинстве. Тут произошла некоторая неожиданность. Но сия неожиданность не составляет ли странности? Нет, Иисус Христос прямо говорит, что Он иногда не знает чего-нибудь. И это нимало не должно быть удивительно. Святитель Иоанн Златоуст говорит, что если чему нужно чудиться в Христе, то соединению в Нем Божества с человечеством, а прочее, предположив (положив в основание - ред .) это, пойдет уже по порядку. С сих пор Иисус Христос уже не Сын Марии, но Сын Божий, Сын неба и земли, - Сын Адамов.

С Иордана Он удалился в пустыню, и там провел сорок дней в посте, и после подвергся искушению. Четыредесятидневный пост установлен у нас в воспоминание сего достопримечательного события. Иоанн после сего продлил еще на несколько времени свое служение, но оно уже не имело начального своего значения. Иоанн уже отсылал к Мессии приходящий к нему народ; впрочем, пребывание его на Иордане еще на несколько времени могло разделять народ. Положение Крестителя и Иисуса Христа теперь стало такое же, каково положение луны и солнца. Если бы луна во время полудня видна была на небе, то она вредила бы зрению. Вдали от места общественного служения Иисуса Христа Иоанн мог свидетельствовать о Нем сильнее и безпристрастнее; и действительно, он дал важнейшее, громогласнейшее свидетельство, и - отошел. Служение его еще несколько месяцев продолжалось после Крещения Спасителя; потом настояние наложницы Иродовой заставило сего царя заточить Крестителя в Махеронскую крепость, где он и был обезглавлен в угождение той же женщине.

Деятельность святого пророка уже давно стала частью исторического христианства. Почему же личность Иоанна вызывает такой неподдельный интерес в сознании людей? Отчего личность именно этого пророка становится частью нашего личностного становления как христиан? Что побуждает уже две тысячи лет христианский мир возносить молитвы к пророку, о котором Господь сказал: «из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя; но меньший в Царстве Небесном больше его» [Мф. 11:11]. Причина, видимо, кроется в деятельности и личности Святого Иоанна.
Он родился необычным образом от родителей, уважаемых в израильском мире. Его отец, первосвященник Захария, пользовался заслуженным уважением в иудейской среде, мать Елисавета, отличалась богоугодными и праведными делами. Однако их семейную жизнь омрачала проблема, от решения которой зависело и семейное благополучие, и уважение окружающего их мира.
Дело в том, что в Израиле господствовало мнение, что если в семье не происходит рождение ребенка, то данная семья сильно прогневала Бога, и потому Господь не дарует радость грешникам. Кроме того, рождение ребенка, особенно мальчика, было связано с мессианскими ожиданиями израильского народа. Каждая семья из колена Давидова ожидала прихода Мессии.
Таким образом, отсутствие детей в семье первосвященника Захарии воспринималось как поношение, как Божественное правосудие за неведомые народу грехи. Но, как известно, то, что видится поношением в среде людей, иначе мыслится Провидением.
Бог совершенно противоположно людскому мнению смотрел на жизнь родителей будущего пророка. Св. евангелист Лука повествует: «Оба они были праведны пред Богом, поступая по всем заповедям и уставам Господним беспорочно.
У них не было детей, ибо Елисавета была неплодна, и оба были уже в летах преклонных.
Однажды, когда он в порядке своей чреды служил пред Богом,
по жребию, как обыкновенно было у священников, досталось ему войти в храм Господень для каждения,
а всё множество народа молилось вне во время каждения, -
тогда явился ему Ангел Господень, стоя по правую сторону жертвенника кадильного.
Захария, увидев его, смутился, и страх напал на него
Ангел же сказал ему: не бойся, Захария, ибо услышана молитва твоя, и жена твоя Елисавета родит тебе сына, и наречешь ему имя: Иоанн;
и будет тебе радость и веселие, и многие о рождении его возрадуются,
ибо он будет велик пред Господом; не будет пить вина и сикера, и Духа Святаго исполнится еще от чрева матери своей;
и многих из сынов Израилевых обратит к Господу Богу их;
и предъидет пред Ним в духе и силе Илии, чтобы возвратить сердца отцов детям, и непокоривым образ мыслей праведников, дабы представить Господу народ приготовленный» [Лк. 1: 6-17].
То есть Господь уже при рождении показал путь, который предстоит пройти Его верному служителю. Причем эта избрание начинает сопровождать жизнь Крестителя, когда он находился еще в чреве матери, о чем также повествует Св. евангелист Лука: «Когда Елисавета услышала приветствие Марии, взыграл младенец во чреве ее; и Елисавета исполнилась Святаго Духа,
и воскликнула громким голосом, и сказала: благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего!» [Лк. 1:41-42].
Можно сказать, что Иоанн, будучи в чреве матери, приветствовал своего Господа, который также находился в материнской утробе. Эта была символичная встреча. Встречался закон и пророки с Боговоплощенной Благодатью. И голосами Ветхого и Нового Заветов выступали благочестивые жены и матери.
Надо сказать, что родители Иоанна изначально знали о высоком предназначении сына. «Ибо он будет велик пред Господом; не будет пить вина и сикера, и Духа Святаго исполнится еще от чрева матери своей» [Лк.1:15]. Такое избрание налагало огромную ответственность не только на Иоанна, но и на его родителей.
Будущий пророк родился на шесть месяцев раньше Спасителя. Как и его будущая проповедь началась раньше проповеди Христа. Святой Креститель во всем шел перед своим Творцом, предуготавливая путь спасителю.
Однако деятельность свою Св. Предтеча естественно начинает не сразу. Известно, что для того, чтобы начинать проповедь израильскому мужу своему народу, необходимо было достичь тридцатилетнего возраста. Чем же занимался Иоанн до своей проповеднической деятельности? С ранней юности, видимо, зная о своем предназначении, будущий пророк уходил в пустыни, где предавался молитвенным размышлениям и аскетическим подвигам. Возможно, там состоялись его встречи с ессеями, которые считали себя глашатаями Правды Божией. Эта идея не могла не отразиться на дальнейшем жизненном пути Иоанна. Однако обитатели Кумрана не могли привлечь Предтечу Господня своей исключительностью, нежеланием общаться с народом, который они считали сынами тьмы. Отец Александр Мень писал: «История мира, по мнению ессеев, не удалась, и все, кроме них, обречены».
Иоанн же явно стремился рассказать миру об ожидаемом спасении, стать «гласом вопиющего». Избранность, аскетический образ жизни способствовали тому, что свою проповедь Иоанн начинал при благоприятном к себе отношении со стороны народа, давно ожидавшего прихода великого пророка.
Однако время, когда начиналась проповедь Иоанна, было крайне тревожное. Иудея находилась под властью римского цезаря. Народ волновался и бурлил в мессианских ожиданиях. Израиль жаждал не только религиозного освобождения, но и национального, которое многими понималось и как религиозное. В этой тревожной атмосфере и явился из пустыни пророк. Он пришел в долину реки Иордан. И буквально сразу завевал сердца слушателей. Он обращался к людям с жестким требованием очистить свою душу покаянием. . Его проповедь отличалась особой силой и краткостью: «и говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» [Мф.3:2]. Он без снисхождения обличал грехи [Лк.3:7]. И проповедовал покаяние для прощения грехов. «И он проходил по всей окрестной стране Иорданской, проповедуя крещение покаяния для прощения грехов» (Лк.3:3). И говорил об Иисусе Христе: «Иоанн всем отвечал: я крещу вас водою, но идёт Сильнейший меня, у Которого я недостоин развязать ремень обуви; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем» [Лк.3:16].
Впечатление от проповеди пророка, его огненного облика вызывало в сознании людей огромное впечатление. Это было вызвано в первую очередь тем, что он говорил о Суде над миром. Все вокруг Иоанна дышало близостью великих и грозных событий. Народ узнавал в нем одного из древних пророков, которые своими огненными речами призывали к покаянию и исправлению греховной жизни.
Символом вступления в мессианскую эпоху Иоанн избрал обряд погружения в воды Иордана, реки, которая издревле считалась границей Святой земли. Подобно тому, как вода омывает тело, так и покаяние очищает душу. Кстати, обряд омовения присутствовал в ветхозаветной церкви, когда язычники, становясь ее членами, должны были совершать омовения. Можно сказать, что Иоанн продолжил ветхозаветную традицию, что было свойственно, кстати, и первым христианам. Омовение символизировало начало новой жизни. Именно к этому и призывал пророк. Вне покаяния невозможно становление новой жизни, невозможно строить дом, фундаментом которого и есть покаяние. Поэтому Предтеча требовал не просто произвести обряд омовения, но искреннего раскаяния, исповедания своих грехов. «Сотворите, - говорил пророк, - достойный плод покаяния!...Уже топор лежит при корне деревьев; итак, всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубается и бросается в огонь» [Мф. 3:8,10].
Что же добивался своей проповедью Св. Иоанн? Безусловно, он не призывал людей к тому же аскетическому пути, по которому шел сам. Свою задачу он видел в том, чтобы в народе израильском возродился Святой Остаток, как во времена пророка Илии. А для этого необходимо было разбудить сознание, обратить его к памяти, в которой творилась иная реальность, где Бог и человек сосуществовали на перекрестках мироздания.
По свидетельству Иосифа Флавия, Предтеча учил народ «вести чистый образ жизни, быть справедливыми друг к другу и благоговейными к Предвечному» («Иудейская война»). Его проповедь носила нравственный характер: «У кого две рубашки, - говорил он, - пусть поделится с неимущим, у кого есть пища, пусть также поступает» .
Особо интересно подчеркнуть его отношение к воинам, которые приходили к нему за советом. Пророк не предлагал бросать им службу, но требовал, чтобы они вели ее честно, избегали насилия и наушничества. Известно, что именно в результате доносов, много людей страдало от воинов. Особенно это получило распространение в эпоху императора Тиберия, когда и происходила знаменитая деятельность Крестителя.
Первоначально проповедь Иоанна привлекала к себе всеобщее внимание не только простых людей, но и знати. Поэтому синедрион посылал к нему посольство. «И вот свидетельство Иоанна, когда Иудеи прислали из Иерусалима священников и левитов спросить его: кто ты?» [Ин.1:19]. Вначале деятельности пророка Ирод с удовольствием слушал Иоанна и придерживался его советов. «Ибо Ирод боялся Иоанна, зная, что он муж праведный и святой, и берёг его; многое делал, слушаясь его, и с удовольствием слушал его» [Мрк. 6:20].
Можно сказать, что даже в душе Ирода Антипы иной раз просыпалось стремление к Богу. А, может быть, это был обыкновенный страх? Ответить на этот вопрос трудно. Как говорится, чужая душа - потемки. Но именно этот царь прервет проповедническую деятельность Святого, который пред своим арестом, совершит неожиданное для многих событие: акт крещения пришедшего Мессии, Который пришел принять из рук пророка великое таинство.
«Иоанн же удерживал Его и говорил: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне? Но Иисус сказал ему в ответ: оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду. Тогда Иоанн допускает Его» [Мф. 3:14-15]. Иоанн указал народу на Иисуса Христа, как на Агнца Божьего вземлющего на Себя грехи мира. «На другой день видит Иоанн идущего к нему Иисуса и говорит: вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» [Ин.1:29]. Затем Иоанн перед всем народом заявил, сказав, что Иисус Христос истинный Сын Божий и Спаситель мира. «Иоанн свидетельствует о Нем и, восклицая, говорит: Сей был Тот, о Котором я сказал, что Идущий за мною стал впереди меня, потому что был прежде меня... Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» [Ин.1:15-18]. То же самое он повторил перед священниками и левитами [Ин. 1:19-28]. Повторил это Иоанн и перед своими учениками. «На другой день опять стоял Иоанн и двое из учеников его. И, увидев идущего Иисуса, сказал: вот Агнец Божий» [Ин.1:35-36]. Иоанн говорит Мессии, что он, Иоанн, не достоин развязать ремня на обуви Его. «И проповедовал, говоря: идет за мною Сильнейший меня, у Которого я недостоин, наклонившись, развязать ремень обуви Его» [Мрк.1:7]. Иоанн говорит, что Христу надлежит расти, а ему, Иоанну, умаляться.
«Это была символическая встреча. Отшельник во власянице, с почерневшим от солнца, изможденным лицом, с львиной гривой волос, воплощал собой тернистый путь дохристианской религии, а новое откровение приносил Человек, Который, внешне, казалось, ничем не отличался от любого простолюдина из Галилеи» (Прот. Александр Мень «Сын Человеческий» с. 63).
Иоанн, подобно древнему Илии, обличал пороки людей не щадя вельмож и власть имущих. Как бесстрашный проповедник Истины, Иоанн не побоялся громогласно обличать и нечестивого царя Ирода, за греховную связь с Иродиадой, женой брата, которая к тому же доводилась Ироду племянницей. Смелые обличения Иоанна не нравились Ироду, который хотел убить его, но боялся волнения народа. «И хотел убить его, но боялся народа, потому что его почитали за пророка» [Мф.14:5]. Чтобы закрыть обличающие уста Иоанна, Ирод заключает его в темницу в городе Махероне.
Находясь в темнице, Иоанн посылает посольство из двух учеников к Иисусу Христу. «Иоанн, призвав двоих из учеников своих, послал к Иисусу спросить: Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого?» [Лк.7:19]. Это был вопрос, который, видимо, предполагал размышление не только о судьбах мира, но и своей собственной судьбе. Предтеча понимал, что наступление нового мира неизбежно ведет к уходу старого, а значит, и его жизненный путь подходил к концу, и он исполнил свой долг перед Богом, возложенный на него изначально.
Иродиада за то, что он осмелился обличить её беззакония, возненавидела Предтечу больше чем Ирод, и искала случая погубить его. На дне рождения Ирода во время пира Саломея, дочь Иродиады, своей пляской вызвала сильный восторг у Ирода и его вельмож. И Ирод в награду за это пообещал выполнить любое её желание. По совету Иродиады Саломея потребовала, чтобы ей принесли на блюде голову Иоанна Крестителя. Пьяный Ирод, показывая гостям, что он держит свое слово, приказывает оруженосцу (секулатору) отрубить голову Иоанну Крестителю, и таким образом исполнил эту жестокую просьбу. Узнав о происшедшем, ученики произвели погребение Иоанна, и затем рассказали обо всём Иисусу Христу [Мф. 14:12].
Так завершилась деятельность великого пророка Иоанна Предтечи. Вся его жизнь – это исполнение Божественной воли, Которая заключалось в том, чтобы подготовить избранный народ к встрече со Спасителем. Дальнейшая история показала, что Израиль не был готов принять Богочеловека, не был в состоянии понять, что Господь пришел не нарушить, но исполнить Святой Закон. Удивительно, но это осознал человек, который тщательно следовал предписаниям Закона, понимая, в отличие от фарисеев, его духовную сущность, тем самым, отрицая слепую приверженность букве.
Начиная с деятельности великого пророка, мы стали понимать глубину аскетического восприятия жизни, увидели спасительность этого пути, как и то, что истинное служение в семье, - это служение Богу, как и засвидетельствовали родители Святого пророка.
Память о великом пророке, Предтече и Крестителе Иоанне Православной Церковью празднуется семь раз в году: 23 сентября в честь его зачатия; 24 июня день его рождения; 29 августа день усекновения его главы; 7 января на другой день Крещения Господнего; 24 февраля в память первого и второго обретения его главы; 25 мая в память третьего обретения его главы; 12 октября перенесение из Мальты в Гатчину в 1799 году десной (то есть правой) его руки.
Список литературы:
1. Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа. Изд-во «Свет на Востоке» Корнталь 1983.
2. Прот. Александр Мень. Сын Человеческий. Москва «P.S.» 1991.
3. Иосиф Флавий « Иудейская война». Изд-во « Эксмо» 2010.

«Учение Христа и Его любовь к нам».

Глава 4. Иоанн Креститель и проповедь покаяния

Евангелие от Матвея, глава 3, 1-12, Приложение 5

Иоанн Креститель занимает особое место в Евангелии, в истории и в нашей жизни. Он — единственный человек, про которого Иисус говорит, что он «выше пророка» и в отношении которого он употребляет местоимение «мы». В Евангелии есть только два человека, которым сам Господь выбрал имена: это сам Сын Божий и Иоанн Креститель. Истории их рождения в рассказе евангелиста Луки идут параллельно. Иоанн Креститель был рожден на шесть месяцев раньше Иисуса и, соответствующий праздник, «Рождество Иоанна Предтечи» отмечается Церковью 25 июня, т.е. на полгода раньше Рождества Христова. В остальных трех Евангелиях рождение Иоанна не описано, и мы видим его впервые в начале его служения.

Места, в которых проповедовал Иоанн Креститель находились в нижнем течении реки Иордан, недалеко от того места где она втекает в Мертвое море. Слово «пустыня» следует понимать не в смысле ландшафта покрытого песком, а скорее в смысле пустого, безлюдного, нежилого места. Судя по историческим картам этих мест, там было довольно много городов, находящихся на расстояниях 10-20 километров один от другого. Пространство между городами было непригодно для сельского хозяйства и было ненаселенным, «пустым». Иоанн Креститель не был отшельником и не стремился к полному уединению. Он, очевидно, хотел, чтобы люди к нему приходили, и поэтому стремился быть в пределах досягаемости. И люди действительно к нему приходили.

Это место было действительно хорошо выбрано для его проповеди. Расстояние до Иерусалима составляло около 30 км, и большая часть густонаселенных мест Иудеи находилась в радиусе около 50 км. Иордан в этих местах – это мелкая и узкая река хорошо пригодная для крещения водой.

Иоанн Креститель звал людей в пустыню потому, что он призывал к покаянию, и для этого ему было важно вырвать людей из круга повседневной жизни. Для покаяния важно чтобы человек отвлекся от своей «текучки» и посмотрел на себя и свою жизнь как бы со стороны. Для того чтобы посмотреть на себя со стороны в физическом смысле, мы используем зеркало. Для того чтобы посмотреть на себя со стороны в духовном смысле, в качестве зеркала используют другого человека, которому исповедуются. Как правило это человек с большим духовным опытом: священник или старейшина. Поверяя такому человеку свою жизнь, дела и мысли и чувствуя явно или интуитивно его реакцию, человек лучше понимает, что он в действительности собой представляет. Иоанн Креститель был, таким образом, первым исповедником в истории Церкви.

Проповеди Иисуса и Иоанна Крестителя, будучи духовно близки по содержанию, сильно различаются по форме. Иисус от первого до последнего дня своей миссии активно идет к людям, идет туда, где люди живут или собираются. Он проповедует в синагогах, посещает свадьбы, охотно разговаривает с людьми, случайно оказавшимися на его пути. Христиане усматривают в этом прямую аналогию с ролью Христа в нашей жизни: мы также можем встретить его везде где мы находимся. Он — Бог, он видит нас везде … Те особые, «религиозные» действия которые мы совершаем, являются скорее подготовительными действиями, чем ритуальными актами вызывающими его появление. Такой подготовкой к встрече с Господом была и проповедь Иоанна Крестителя.

Теперь обратим внимание на то что он говорил про того кто придет после него:

11 … Я не достоин понести обувь его…

Русский синодальный перевод, который здесь используется, в этой фразе по-видимому неточен. В самом деле, трудно понять, зачем кто-то за кем-то должен нести обувь. В Евангелии от Луки эта же фраза звучит более осмысленно: «Я не достоин развязать ремень обуви». Мотив снятия обуви звучит также и в переводах на других языках, причем в качестве вида обуви указываются сандалии. О сандалиях идет речь и в старославянском переводе.

Чтобы прочувствовать смысл этой фразы, ее стоит перевести на язык этикета нашего времени. При прямом прочтении эта фраза ускользает от восприятия, так как в наше время мы снимаем обувь только маленьким детям, больным или весьма престарелым людям. Если я например скажу двум своим друзьям: «Лёша, ты недостоин снять ботинки у Миши!», то Лёша меня вряд ли поймет. Однако в евангельские времена это было обычаем гостеприимства и вежливости. Дороги в то время и в тех местах были покрыты пылью смешанной с ослиным навозом и мочой. Когда приходили в гости, первым жестом гостеприимного хозяина было помочь усталым путешественникам снять сандалии. Мы хорошо знаем, что туго завязанные шнурки обуви развязывать самому неудобно, и предпочитаем снимать обувь, не развязывая шнурков. Древние сандалии представляли собой деревянную подошву, прикрепляющуюся к ноге длинным ремешком, который обматывался несколько раз вокруг щиколоток. В течение дня узел, который, по-видимому, старались завязать потуже, высыхал и твердел, так что помощь в его развязывании была уместна и желательна. Вслед за снятием сандалий следовало омовение ног, которое также упоминается в Евангелии.

В наше время в отношении обуви мы проявляем гостеприимство скорее в том, что великодушно разрешаем гостю оставаться в уличной обуви. Чем же еще мы проявляем гостеприимство? Например, мы предлагаем гостю что-то выпить или поесть. Если гость пришел во время еды, мы пригласим его к столу; если в другое время, то предложим выпить чаю или что-нибудь другое в зависимости от местных традиций. А что если я скажу Лёше: «Лёша, если Миша придет к тебе в гости, ты недостоин предложить ему чаю». Такая новость поразит Лёшу как удар грома. Лёша подумает: «Как же это так, даже если ко мне придет сам Президент или любой знаменитый человек, я могу предложить ему чаю; может он и откажется, но предложить-то я могу. Кто же он такой, что я не могу предложить ему чаю, он что – не человек? Что, он — Бог и или какое-то высшее существо?». Но это и есть именно то, что хочет сказать Иоанн Креститель в этой фразе: что идущий за ним стоит вне круга человеческого общения, что он именно Бог. Следующая фраза не оставляет в этом никакого сомнения:

11 … Он будет крестить Вас духом своим и огнем.

Кто же может крестить духом? Очевидно только тот, кому повинуются духи, то есть сам Бог.

В Евангельском повествовании описание деятельности Иоанна Крестителя заканчивается с началом миссии Христа. С приходом Иисуса он отходит в сторону. Однако его деяния оставили поразительно глубокий след в истории и жизни Церкви. Мы делаем на удивление много следуя тому что делал он. Во-первых, он ввел крещение водой. Христос сам не крестил и этому в явной форме не учил. Однако апостолы крестили, что очевидно связано с тем, что многие из них были учениками Иоанна Крестителя и перенесли этот обычай в христианство. Крещение покаяния не было личной инициативой Иоанна Крестителя. В Евангелии от Луки он прямо говорит, что делает это по указанию Свыше, а не по собственной воле.

Рассказ об Иоанне Крестителе может оставить впечатление, что его учение имело ценность только во время его жизни и потеряло значение в свете учения Иисуса. Однако это не совсем так. Учение Иоанна Крестителя и учение Иисуса имеют оба вечное значение и в известном смысле дополняют друг друга. Иисус – Бог, он говорит о природе Царства Небесного, о его ценностях и критериях. Он задает нам идеал, направление движения, а не набор инструкций к повседневной жизни. Именно это делает для нас Иоанн Креститель – он дает нам примеры реальных и нужных для нас действий, которым мы на практике весьма добросовестно следуем. Креститься водой проще чем любить своих врагов – и это делают все христиане, включая даже и маловерующих людей. Исповедоваться нелегко, но все же проще чем «быть совершенными как Отец наш Небесный» и этому также следуют если не все христиане то очень многие.

Основная причина, по которой мы относительно мало чувствуем личное присутствие Иоанна Крестителя в нашей жизни, хотя и постоянно следуем его учению, состоит в том, что его функции исполняет Церковь. Именно Церковь не только сохраняет и передает нам Слово Божие, но и заботится о разумных правилах нашей повседневной жизни, в меру заполняя ее служением и богоугодными делами. Именно Церковь заботится о крещении водой, покаянии, исповедях, благотворительности и тому подобных делах.

Благотворительность, которая занимает важное место в христианском служении, является другим интересным примером. Иоанн Креститель учил благотворительности так: «у кого две одежды, тот дай (одну) неимущему» (Лк. 3: 11). Это и есть проповедь благотворительности в чистом виде – поделись с неимущим тем, что у тебя есть. Это и есть то, что мы все в большей или меньшей степени делаем. Иисус не учил благотворительности, он говорил: отдайте все бедным и следуйте за мной. Это не одно и то же: в одном слышится человеческая доброта, в другом – голос Божественного. Когда человек подает милостыню, он заботится о конкретном нищем. Когда человек отдает все что имеет – он думает о Вечном. Мы, как правило, занимаемся именно благотворительностью, т.е. делаем скорее то чему учил Иоанн Креститель, чем то, чему учил Иисус.

Вернемся теперь к основной части учения Иоанна Крестителя, возможно наиболее важной для нас: призыву к покаянию. Он говорил:

Во всей Библии включая и Ветхий и Новый Заветы только Иоанн Креститель уделяет покаянию столько внимания. Он – единственный пророк, который целенаправленно строит всю свою миссию вокруг проповеди покаяния. Иисус упоминает покаяние несколько раз, но никогда не ставит его в центре своего учения. Напротив, когда его спрашивают, почему Его ученики не постятся, он отвечает, что в этом нет нужды, так как они уже с Ним. Однако покаяние занимает колоссальное место в истории Церкви и в делах учеников Христа последующих поколений. Вся двухтысячелетняя духовная история Церкви и её святых, история монашества — это в значительной мере история покаяния. Связь монашеского образа жизни с учением Иоанна Крестителя видна уже из того простого факта, что монахи часто носили (и носят) ту же одежду, что и он, т.е. власяницу (см. Примечание 2).

Покаяние упоминается и в Ветхом Завете, однако там акцент всегда делается не столько на покаянии как таковом, сколько на последующих действиях, т.е. на исправлении и обращении на правильный путь. Пророки Ветхого Завета говорят: «Прекрати грешить, исправься, делай хорошее». Само покаяние при этом имеет значение скорее поворотной точки в направлении движения человека от зла к добру, чем как действие имеющее самостоятельное значение. Человек должен доказать своей последующей жизнью, было ли его покаяние истинным.

В учении Иоанна Крестителя, покаяние выступает как действие важное само по себе. Иоанн не говорит: «покайтесь и дальше живите правильно». Он говорит: «покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное». Иоанн не говорит о дальнейшей земной жизни, покаяние необходимо в связи с приближением Царства Небесного даже если дальнейшей жизни уже не будет. Он хочет сказать: покайтесь, ибо исправляться уже поздно — Царство Небесное уже почти здесь. Уже поздно изменить ваши дела, но еще не поздно переоценить себя, измениться духовно, очиститься внутренне. Иоанн Креститель, таким образом, проповедовал духовное действие, внутреннее делание, которое более важно чем внешнее. Таким образом, он фактически установил новый тип религии, именно тот который мы ассоциируем с христианством.

Но почему все-таки так важно покаяться? Можно прочитать тонны книг, где говорится о святости и покаянии, но никто реально не начнет это делать, если нет ясного ответа на вопрос: почему? Иоанн Креститель явно связывает покаяние с Царством Небесным, но ведь Царство Небесное — это Божий Суд, который, как мы все надеемся, несет возможность прощения. Наказание также возможно, однако мы верим, что Господь хотел бы нас простить. Не обязан, но хочет. Но он также хочет, чтобы мы попросили прощения. В этом и состоит простая сущность покаяния – это просто когда мы просим прощения у Него. Полноценная просьба о прощении включает, очевидно, три элемента: (1) надо знать, за что ты просишь прощения (2) надо искренне сожалеть о содеянном (3) надо действительно и явно просить. Это и есть покаяние.

10. Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь.

Однако почему же проповедь Иоанна Крестителя звучит так угрожающе? Он ничего не говорит о прощении. Он говорит о секире, лежащей у корней дерев и соломе которую бросают в огонь. Так есть ли надежда на прощение? Чтобы понять, что эти грозные слова совершенно естественно сочетаются с милосердием, прибегнем опять к аналогии между отношением Господа к людям с отношением земного отца к детям.

Притча о разбитой вазе

Представьте себе, что Вы — родитель и что Ваш сын сделал что- то плохое, например, разбил большую вазу. Вот Вы стоите перед разбитой вазой. Осколки дорогой и ценной для вас вазы на полу, починить её невозможно. Ваш сын стоит перед Вами и дрожит от шока и страха. Он знает, что сделал что-то непоправимое, но дрожит не столько от стыда сколько от страха перед грядущим наказанием. Его могут отправить в темную комнату или чулан где ему будет плохо и страшно. И Вы реально подумываете именно об этом – он это знает. Но вот первая и короткая вспышка гнева проходит, и о чем же Вы начинаете думать? Те, кто имеет родительский опыт, хорошо это знают. Вы ищете возможность его простить. Почему? Да потому что всё было так хорошо, пока ваза не была разбита. Теперь ваза все равно уже разбита и ее не склеишь. Но разбиты также и Ваши взаимоотношения с Вашим сыном. Эта связь с Вашим сыном, которая так важна для вас обоих, временно нарушена. Будучи взрослым, Вы полнее и яснее чем он осознаете наличие и важность этой связи. Но Вы естественно хотите, чтобы он сделал первый шаг, чтобы он попросил прощения. Но он не просит; он стоит, дрожит и молчит. Скорее всего, он не понимает, чего Вы от него хотите. Тогда Вы начинаете сердиться ещё сильнее. Вы сердитесь уже не столько за разбитую вазу сколько за то, что он не просит прощения. Вы хотите крикнуть ему: «проси прощения». В конце концов, Вы не выдерживаете и кричите: «проси прощения, а не то … ».

Это и есть то чувство, которое выражает Господь устами великого пророка Иоанна Крестителя который говорил:

2. Покайтесь ибо приблизилось Царство Небесное

Иоанн Креститель как основатель и первый священник Церкви

Хотя мы всегда представляем себе Христа как главу Церкви, её учредителем фактически является также Иоанн Креститель. В самом деле, церковь должен учреждать священник. Однако Христос в своей земной роли – скорее Царь чем священник. Он наследник Царя Давида. Он – Царь и повелитель всего. Именно Иоанн происходит из рода священников и является священником по рождению. Иоанн первым признает Его и объявляет Его царство. Иоанн воспитал учеников, которые составили ядро первой группы апостолов.

Помимо того, что Церковь прямо продолжает дело Иоанна, существует еще одна важная причина, по которой его учение так актуально. Мы живем в присутствии Бога в некотором частичном или мистическом смысле, но Бога в полноте его личного физического присутствия с нами все же нет. Христос поднялся на Небо оставив нас одних. Конечно, мы не вернулись к Ветхозаветному состоянию потому что Он был здесь оставив нам живую память о себе, совершив жертву Искупления и даровав нам Благодать Святого Духа. Но все же Его с нами нет. То есть после Вознесения Церковь отчасти вернулась к состоянию до Христа.

Мы встречаемся с Ним в духовном смысле и в то же время готовимся ко встрече с Ним в вечности. Это отражено и в годовом цикле богослужения, в котором имеются периоды с более выраженным настроением присутствия Божия (Пасха) и периоды с более сильным настроением ожидания и подготовки (Великий Пост). Именно эта подготовка и является тем аспектом жизни Церкви, основателем и духовным покровителем которого можно считать Иоанна Крестителя.

Также и индивидуальная христианская жизнь имеет два аспекта: общение с Богом сейчас и подготовка к прямой встрече с Ним в День Суда. Именно в плане этой подготовки попадаем мы в сферу духовного влияния Иоанна Крестителя, потому что оказываемся примерно в том же положении, как приходящие к нему люди.

Примечание 2

Иконописная традиция перешедшая в картины и даже в фильмы претендующие на реализм изображает Иоанна Крестителя в одежде из верблюжьего меха, что явно не согласуется с палестинским климатом. В действительности его одежда была чем-то вроде длинного свитера связанного согласно старой технологии, когда еще сохранилась кое-где на Ближнем Востоке. В отличие от современной вязаной одежды, в ткани власяницы оставались торчать острые кончики волос, которые раздражали кожу. После изобретения современного вязания в начале второго тысячелетии нашей эры этот тип ткани использовался и продолжает использоваться монахами и мирянами в качестве одежды носимой в знак покаяния и наказания за грехи.

Приложение 5. Проповедь Иоанна Крестителя

Евангелие от Матфея, глава 3, 1-12.

1. В те дни приходит Иоанн Креститель и проповедует в пустыне Иудейской.

2. И говорит: покайтесь ибо приблизилось Царство Небесное.

3. Ибо он тот о котором сказал пропок Исайя: «глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему».

4. Сам же Иоанн имел одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих: а пищею его были акриды и дикий мед.

5. Тогда Иерусалим и вся Иудея и вся окрестность Иорданская выходили к нему.

6. И крестились от него в Иордане, исповедуя грехи свои.

7. Увидев же Иоанн многих фарисеев и саддукеев идущих к нему креститься, сказал им: порождения ехиднины! Кто внушил Вам бежать от будущего гнева.

8. Сотворите же достойный плод покаяния,

9. И не думайте говорить о себе: «отец у нас Авраам»; ибо говорю Вам что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврраму;

10. Уже и секира при корнедерев лежит: всякое дерево не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь.

11. Я крещу Вас водой в покаяние, но Идущий за мной сильнее меня; я не достоин понести обувь его. Он будет крестить Вас духом своим и огнем.

12. Лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно свое, и соберет пшеницу свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым.

(Матфея 3:1-12; Марка 1:1-8; Луки 3:1-18; Иоанна 1:15-31)

О выходе на проповедь Иоанна Крестителя и об его свидетельстве о Господе Иисусе Христе согласно повествуют, почти с одинаковыми подробностями, все четыре Евангелиста: Матфей, Марк, Лука и Иоанн. Лишь последний из них опускает кое-что из сказанного первыми тремя, подчеркивая только Божество Христово.

О времени выхода на проповедь Иоанна Крестителя, а вместе с тем и о времени выхода на общественное служение Самого Господа, дает важные сведения св. Евангелист Лука. Он говорит, что это произошло “в пятнадцатый год правления Тиверия кесаря, когда Понтий Пилат начальствовал в Иудее, Ирод был четвертовластником в Итурее и Трахонитской области, а Лисаний четвертовластником в Авилинее, при первосвященниках Анне и Каиафе” (Луки 3:1-2).

Начиная свое повествование о выходе Иоанна Крестителя на проповедь, св. Лука хочет сказать, что в то время Палестина входила в состав Римской империи, и ею управляли именем императора Тиверия, сына и преемника Октавиана Августа, при котором родился Христос, тетрархи, или четвертовластники: в Иудее, вместо Архелая, управлял римский прокуратор Понтий Пилат, в Галилее Ирод-Антипа, сын Ирода Великого, избившего младенцев в Вифлееме, другой его сын Филипп управлял Итуреей, страною по восточную сторону Иордана, и Трахонитидою, расположенной на северо-восток от Иордана; в четвертой области Авилинее, примыкавшей с северо-востока к Галилее, при подошве Антиливана, управлял Лисаний. Первосвященниками в это время были Анна и Каиафа, что надо понимать так: первосвященником был, собственно Каиафа, а его тесть Анна, или Анан, отставленный гражданскими властями от должности, но пользовавшийся у народа авторитетом и уважением, фактически разделял с ним власть.

Тиверий вступил на престол после смерти Августа в 767 г., но еще за два года в 765 г. он стал его соправителем и, след., 15-й год его правления начинался в 779 г., в каковом году, по наиболее вероятному предположению, Господу и исполнилось как раз 30 лет, о чем говорит дальше св. Лука, указывая возраст, в котором Господь Иисус Христос принял крещение от Иоанна и вышел на общественное служение.

Св. Лука свидетельствует, что ко Иоанну “бысть глагол Божий”, т.е. особое призвание, или откровение Божие, которым он был вызван начать свое служение. Место, где он начал свое служение, св. Матфей называет “пустыней Иудейской”. Так называлось западное побережье Иордана и Мертвого моря, благодаря своей слабой населенности. После Божия призвания, Иоанн стал являться в более населенных местах этой области и ближе к воде, нужной для крещения, как напр., в Вифаваре на Иордане (Иоан. 1:28) и в Еноне близ Салима (3:23).

Евангелисты Матфей (3:3), Марк (1:3) и Лука (3:4) называют Иоанна “гласом вопиющего в пустыне: уготовайте путь Господень и правы творите стези Его”. Точно так же называет себя и сам Иоанн в Евангелии от Иоанна (1:23). Слова эти взяты из речи пророка Исайи, где он утешает Иерусалим, говоря, что кончилось время его уничижения и скоро явится слава Господня и “узрит всякая плоть спасение Божие” (40:3).

Это пророчество исполнилось, когда после семидесятилетнего вавилонского пленения 42.000 Иудеев, с разрешения персидского царя Кира, возвратились в свое отечество. Это возвращение пророк изображает, как радостное шествие, предводительствуемое Самим Богом и предшествуемое вестником. Этот вестник возглашает, чтобы в пустыне, по которой предстоит идти Господу со Своим народом, приготовили Ему путь прямой и ровный - углубления наполнили насыпями, а горы и холмы срыли и т. п. Это пророчество и Евангелисты и сам Иоанн Креститель (Иоан.1:23) изъясняют в преобразовательном смысле (ибо такой смысл имели все ветхозаветные события, предзнаменуя собою события Нового Завета): под Господом, шествующим во главе Своего народа, возвращающегося из плена, они разумеют Мессию, а под вестником - Его Предтечу - Иоанна. Пустынею в этом духовном смысле является сам народ Израильский, а ее неровности, которые надо устранить, как препятствия к приходу Мессии, это грехи человеческие, почему сущность всей проповеди Предтечи и сводилась к одному, собственно, призыву: “покайтеся!” Это преобразовательное пророчество Исайи последний из ветхозаветных пророков Малахия высказывает прямо, называя Предтечу приготовляющего путь Мессии, “Ангелом Господним”, каковой цитатой св. Марк и начинает свое евангельское повествование (1:2). Проповедь свою о покаянии Иоанн Креститель обуславливал приближением Царства небесного, т.е. Царства Мессии (Матф. 3:2). Под этим царством Слово Божие понимает освобождение человека от власти греха и воцарение праведности во внутреннем его существе (Луки 17:21 ср. Рим. 14:17), объединение всех людей, сподобившихся этого, во единый организм - Церковь (Матф. 13:24-43; 47-49) и вечная небесная слава их в будущей жизни (Луки 23:42-43).

Приготовляя людей ко вступлению в это имеющее вскоре открыться с приходом Мессии Царство, Иоанн призывает их к покаянию и откликавшихся на его призыв крестил “крещением покаяния” во оставление грехов (Матф. 3:11 и Луки 3:3). Это не было благодатное христианское крещение, а лишь погружение в воде, как выражение того, что погружающийся желает очищения от своих грехов, подобно тому, как вода очищает его от телесной нечистоты.

Строгий подвижник, носивший самую грубую одежду из верблюжьего волоса и питавшийся акридами (род саранчи) и диким медом, Иоанн представлял собою резкую противоположность современным ему наставникам иудейского народа, а проповедь его о приближении царства Мессии, наступления которого столь многие в это время напряженно ожидали, не могла не привлечь к себе всеобщего внимания.

Даже Иудейский историк Иосиф Флавий свидетельствует, что “народ, восхищенный учением Иоанна, стекался к нему в великом множестве”... и что власть этого мужа была так велика над иудеями, что они готовы были сделать по его совету все, и что сам Ирод царь боялся этой власти великого учителя. Даже фарисеи и саддукеи не могли смотреть спокойно на то, как народ массами идет к Иоанну, и они сами пошли к нему в пустыню, едва ли все, по крайней мере, с искренними чувствами.

Неудивительно поэтому, что Иоанн встречает их строгой обличительной речью: “Рождения ехиднова, кто сказа вам бежати от будущаго гнева?” Фарисеи искусно прикрывали свои пороки точным соблюдением чисто внешних предписаний Моисеева закона, а саддукеи, предаваясь плотским удовольствиям, отвергали то, что противоречило их эпикурейскому образу жизни - духовную жизнь и загробное воздаяние.

Иоанн обличает их надменность, их уверенность в своей праведности и внушает им, что их надежда на происхождение от Авраама не принесет им пользы, если они не сотворят плодов, Достойных покаяния, ибо “дерево”, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь”, как ни на что не годное.

Истинные чада Авраама не те, которые происходят от него по плоти, но те, которые будут жить в духе его веры и преданности Богу. Если вы не раскаетесь, то Бог вас отвергнет и призовет на ваше место новых чад Авраама по духу (Матф. 3:9, также Луки 3:8).

По Евангелисту Луке эта строгая речь Иоанна была обращена к народу. В этом нельзя видеть противоречия, ибо народ в значительной своей части был заражен лжеучениями фарисейства. Смущенный строгостью речи пророка народ спрашивает: “что же нам делать?” (Луки 3:10). В ответ Иоанн указывает на необходимость творить дела любви и милосердия и воздерживаться от всякого зла. Это и есть “плоды, достойные покаяния”.

Тогда было время всеобщего ожидания Мессии, причем иудеи верили, что Мессия, когда придет, будет крестить (Иоанн. 1:25). Неудивительно, что многие стали задаваться вопросом, не Христос ли Иоанн.

На эти мысли Иоанн отвечал, что он крестит водою в покаяние (Матф. 3:11), т.е. в знак покаяния, но за ним идет Сильнейший его, Которому он недостоин развязать (Луки 3:16, Марка 1:7) или понести (Матф. 3:11) обуви, как делают это рабы своему господину. “Той вы крестит Духом Святым и огнем” - в крещении Его будет действовать благодать Св. Духа, попаляющая как огонь, всякую греховную скверну. “Ему же лопата в руку Его...” - Христос очистит народ Свой, как хозяин очищает свое гумно от плевел и сора, пшеницу же, т.е. уверовавших в Него, соберет в Свою Церковь, как бы в житницу, а всех отвергающих Его предаст вечным мучениям.

ПОСЛЕДНЕЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО СВ. ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ ОБ ИСУСЕ ХРИСТЕ (Иоан. 3:22-36)

После беседы с Никодимом, происходившей в Иерусалиме во дни праздника Пасхи, Господь оставил Иерусалим и “прииде в жидовскую землю и ту живяше с ними и крещаше”. Здесь мы имеем важное указание св. Евангелиста Иоанна на довольно длительное пребывание Господа Иисуса Христа в самой южной части Палестины - области, носившей название Иудеи, о чем умалчивают первые три Евангелиста. Как долго продолжалось это пребывание Господа в Иудее, можно заключить из того, что, говоря об остановке Господа в Самарии, по пути из Иудеи в Галилею, св. Иоанн передает следующие слова Господа, обращенные к его ученикам: “Не говорите ли вы, что еще четыре месяца, и наступит жатва?” Из этих слов надо заключить, что Господь возвращается в Галилею за 4 месяца до жатвы, а так как жатва бывает в Палестине в апреле месяце, то Господь оставил Палестину не ранее ноября, и, следовательно, пробыл в Иудее не менее восьми месяцев, с апреля до ноября. Первые три Евангелиста ничего не говорят обо всем этом первом периоде общественного служения Господа Иисуса Христа: рассказав об Его крещении и искушении в пустыне, они прямо переходят к описанию Его деятельности в Галилее. Св. Матфей, как призванный Господом много позже, не был свидетелем всего совершившегося в это время в Иудее; вероятно не был в Иудее с Господом и св. Петр, со слов которого писал свое Евангелие св. Марк; по-видимому и св. Лука не имел достаточно сведений об этом периоде служения Господа от очевидцев. Св. Иоанн поэтому считал своим долгом дополнить пропущенное, очевидцем чего он к тому же был. Нет указания, чтобы Господь жил в Иудее все время в одном определенном месте: надо полагать, что Он проходил с своею проповедью всю эту священную землю.

“И крещаше” - далее в гл. 4 ст. 2 Евангелист говорит, что Иисус не сам крестил, а ученики Его. Это крещение ничем не отличалось от крещения Иоаннова: оно было водным, а не благодатным, ибо сами они еще не имели Духа Святаго: “Не у бо бе Дух Святый, яко Иисус не у бе прославлен” (7:39). Крестить благодатным христианским крещением во Имя Отца и Сына и Святого Духа они получили повеление от Господа только после Воскресения Господа из мертвых (Матф. 28:19).

В это время и св. Иоанн Креститель еще продолжал крестить в Еноне близ Салима, в местности, которую трудно определить, но, по-видимому, не прилегавшей к Иордану, ибо тогда незачем было бы добавлять в пояснение: “Яко воды многи бяху ту”. Ученики св. Иоанна скоро заметили, что к их учителю приходит меньше слушателей, чем прежде, и в своей слепой, не-Разумной привязанности к нему, стали досадовать и завидовать Тому, Кого считали Виновником этого, Кто имел больший успех у народа, т.е.

Господу Иисусу Христу. Несомненно, что эти недобрые чувства намеренно старались разжигать в них фарисеи, вызвавшие споры об очищении, что привело к прениям о сравнительном достоинстве крещения Иоаннова и крещения, которое совершали ученики Иисуса. Желая сообщить и своему учителю свою зависть и досаду на Христа, ученики Иоанновы приходят к Иоанну и говорят: “Равви, Иже бе с тобою об он пол Иордана, Ему же ты свидетельствовал еси, се Сей крещает (не с тобою, а отдельно и независимо от тебя), и вси грядут к Нему” (“вси” сказано с преувеличением, которое внушается завистью и желанием возбудить зависть).

Далекий, конечно, от всякого чувства зависти ко Христу, Креститель в своем ответе прямо начинает раскрывать величие Христово, сравнительно с собой, и дает новое, уже последнее, торжественное свидетельство о Божественном достоинстве Христовом. Защищая право Христа совершать крещение, Иоанн говорит, что между Божественными посланниками ни один не может принять на себя что-либо такое, что не дано ему с неба, а потому, если Иисус крестит, то имеет на это власть от Бога. Иоанн напоминает, как он говорил с самого начала, что он не Христос, а только послан пред Ним. Вместо досады и зависти, Иоанн выражает свою радость по поводу успехов дела Христова, называя Христа “женихом”, а себя “другом жениха”, который не завидует преимуществу жениха, но стоит пред ним, как бы его слуга и “радостью радуется”, слыша голос его. Союз Бога с верующими, в Ветхом Завете, как и союз Христа с Церковью, в Новом Завете, нередко представляется в Священном Писании под образом брака (Ис. 54:5-6; Ис. 62:5; Ефес. 5:23-27). Христос есть Жених Церкви, а Иоанн - друг Его, близкое доверенное лицо, которое может только радоваться успеху Жениха. Значение друга жениха у евреев было велико во время, предшествующее браку, а как только брак состоялся, и жених вступал в права мужа, роль друга жениха оканчивалась. Так и Иоанн: он был главным действующим лицом в приготовлении народа к принятию Христа; когда же Христос вступил в дело Своего общественного служения, роль Иоанна окончилась. Вот почему он и говорит: “Оному, т.е. Христу, подобает расти, мне же малитися”, как блеск утренней звезды постепенно меркнет, по мере того, как восходит солнце.

Исповедуя превосходство над собою Христа, Иоанн говорит, что Христос есть “грядый свыше” и потому “над всеми есть” - превосходит всех других людей и даже посланников Божиих, каков он; что он, Иоанн, имеющий земное происхождение, возвещал Божественную истину лишь настолько, насколько может возвещать ее сущий от земли, а приходящий с неба Христос свидетельствует о небесном и Божественном, как о таком, что Он Сам непосредственно видел и слышал, и никто из земных, без благодати Божией, не в состоянии принять свидетельства Его (Матф. 16:17; Иоан. 6:44).

С грустью замечая в своих учениках недобрые чувства, Иоанн восхваляет тех, кто принимает свидетельство Христово, ибо Христос возвещает людям слова Самого Бога: кто признает истинными Его слова, тот признает истинными слова Бога Отца. Бог Отец во изобилии даровал Своему Сыну Иисусу Христу дары Святого Духа, выше всякой меры, ибо Он любит Сына и все предал в руки Его. Поэтому, кто верует в Сына Его Господа Иисуса Христа, тот имеет жизнь вечную, а кто не верует в Него, тот не увидит жизни вечной, “но гнев Божий пребывает на нем”.

Так, оканчивая свое служение, Иоанн в последний раз торжзственно засвидетельствовал Божество Хриутово, убеждая всех следовать за Христом. Эти слова его надлежит рассматривать, как завещание величайшего из пророков.